из пакета, что лежал на столе, картину.
Перед глазами Иры вдруг всё поплыло, и вместо музыки она услышала жалобный женский плач. Она резко вскочила с кресла, но тут же упала на колени, словно от удара, и вновь очутилась в комнате, слыша звуки музыки, и слова какого-то тоста, а в голове был звон, и бешено колотилось сердце.
– Что с тобой? – испугалась Марина, подходя к подруге.
– Я?.. – Ира испуганными глазами смотрела на девушку. – Я не знаю.
Марина помогла Ире подняться и усадила её обратно в кресло.
– Принести воды?
– Нет, – Ира глубоко вздохнула. – Нет, всё в порядке.
– Точно?
– Да, всё хорошо.
– Что это было? Обморок?
– Нет. Я слышала женский плач.
– Мужики обычно не плачут, а если плачут, то это притворство и подхалимство.
– Нет, послушай, я серьёзно.
– Всё, юпитеру больше не наливать.
– Я выпила две рюмки шампанского. Прекрати издеваться, я серьёзно.
– Ладно, допустим, я поверила. Что же это было?
– Что за картина? – взгляд Иры устремился на стол.
– Это то, что я хотела тебе показать.
Ира встала с кресла и подошла к столу, её руки коснулись полотна.
– Я показала её Михаилу Афанасьевичу, и он уверил, что это подлинное полотно 17 века. Я нашла его в доме деда на чердаке, мы собираемся продать дом и…
Дальше Ира не слышала слов подруги, перед ней словно открылся экран. Она видела открытое окно, перед которым стоял мольберт с этой картиной, она слышала детский смех, и видела мужскую руку с кистью, наносившую последние штрихи картины. И тут она снова вернулась в комнату, слыша слова Марины:
– … если я узнаю, а я обязательно узнаю, кто этот загадочный «П», произведение можно продать на аукционе за крупную сумму. Ты меня слышишь?
– Это всё из-за картины, – дрожащим голосом выговорила Ира, медленно отходя от стола.
– Что? – не поняла девушка.
В комнату влетел Паша с бантиком на голове.
– Ах вот вы где! – он весело обнял Марину. – Покатаемся по Москве?
– Отстань, у нас ЧП.
– А я Шойгу и готов устранить любое ЧП на свете, – он глянул на Иру и по её бледному лицу понял, что им не до смеха.
– Она разговаривает со мной, – пыталась понять свои собственные слова Ира. – Вернее показывает.
– Кто? – спросил Паша.
– Картина, – Иру передернуло от собственной догадки.
– Подобные глюки у меня бывают после ящика водки, но что-то я пустых бутылок не наблюдаю.
– Всё, с меня хватит. Я не знаю, что это такое и не хочу знать, – решительно выговорила Ира, беря свою сумочку. – Я иду в общежитие.
– Всё интересное только начинается, – Паша взял её за руки.
– Только не для меня, – девушка увернулась от его поцелуя в щёку и вышла из комнаты.
– Что это с ней? Я приготовил такой классный фейерверк, а она ушла, – он обнял Марину.
– Не знаю, –