миг он сорвался вниз, дернув за собой Раду. Они поднялись над полом где-то на тридцать сантиметров, но всё равно рывок был настолько неожиданным, что, когда ноги Рада оказались на полу, она просто запуталась в платье и рухнула на Альбрехта, чуть было, не свалив его на пол.
Щеки у неё покраснели от смущения, когда она повисла на нём. Секунд десять они просто смотрели друг на друга, ничего не предпринимая.
– Э-э… Может это… – Рада не могла вспомнить слов, чтобы попросить его о помощи. Она пожалела, что согласилась заниматься с ним.
Альбрехт прежде чем она что-то добавила сам отстранился от неё, помог выровнять равновесие.
– Прости! – тихо сказал он, отвернув голову, чтобы она не видела его печальных глаз.
– Ничего! С первого раза ни у кого не получается! – попыталась отогнать от себя смущение Рада. – Давай продолжим!
Альбрехт согласился. Он перестал больше блокировать свою волшебную силу. Но за следующий час занятий он ещё несколько раз срывался вниз, из-за чего даже заработал синяк. В первый раз у него отлично получилось, дальше всё было сложнее.
Под конец он опешил от неожиданного заявления Рады.
– Давай вечером продолжим наши занятия в саду! Я надену штаны, в них мне легче будет двигаться!
«Отлично. Видел я эти штаны! Можешь вообще не одеваться!» – для Альбрехта это было проблематично. Чем больше на ней одежды, тем лучше. А почти облегающие штаны…. Ему уже некуда было деть свои глаза.
– Хорошо! – улыбнулся Альбрехт, отогнав от себя мысли.
– Я пойду! До ужина нужно ещё кое-что сделать! – сказала Рада и направилась к двери. – Ты хороший ученик! К тому моменту как я вернусь в своё время ты уже будешь владеть магией на отлично! – одарив его улыбкой, она вышла.
У Альбрехта будто опору выбили из-под ног. Сев на стул, он невидящим взглядом посмотрел на закрытую дверь. Он просто не хотел верить в последние её слова. Не хотел разлучаться с ней.
Юноша пробежал взглядом по пустой комнате, и на душе стало ещё тоскливей. Ему в голову вдруг пришли слова людей, которые он часто слышал ещё у себя в Рамплуре: Если ты любишь, а тебя нет – отпусти; если тебя любят, а ты нет – присмотрись, дай шанс.
То есть за себя можно забыть? Твои чувства уже не важны?
– Я должен отпустить, того, кого люблю и принять то, что противно? Нет уж, извольте! – чуть было не плюнул Альбрехт. – Если по вашей логике, то и мне должны дать шанс!
Юноша несколько минут просто ходил по комнате, измеряя её шагами. Он мог бы сейчас же пойти и признаться Раде в любви. Но отлично понимал, что сейчас на его руку ничего не играет. В её глазах он не увидел любви.
Он прождал её весь вечер на том месте, где они договорились встретится. Но проходило время, а её всё ещё не было. Альбрехт сидел на скамейке в саду, было холодно, и уже успело стемнеть.
Но юноша не сходил со своего места, боясь, что Рада придёт, и не найдёт его. Встав со скамейки, Альбрехт прошёлся, чтобы размять затёкшие ноги.
«Где же