можно дольше и дальше
Рассчитывать
ли? Но поголовие
рассчитывает Мягкий кашель
из свитера
Попёнок
протёр антисептиком
места целования
к утру всё должно воссияти
(краплёное
всё у них, бестий) и
защита – вопрос восприятия
Правильно так
Допустим, город.
Некий не сезон.
Нехолод вымирает в резкий холод,
впервые ночь не убирают в холле,
три метра в холке плохо спит «назло».
Допустим, дама.
Драма – вечерять
с блудливой кошечкой запанибрата,
и никогда не позвонит обратно,
ушедшее перекурить вчера.
Допустим, впустит.
Было бы кого.
Но никого навстречу шло молодцевато.
А ей с любым хотелось целоваться.
И плед.
Опять подторкнутый с боков.
Допустим, враки.
Кара ни за что,
расправа пустоты за то, что пусто.
И, всё таки, давайте смех допустим
нечастый, но двух голых из-за штор.
Многие и
Здоровым.
Но после покинутым.
Любимая кофе варила;
а многие бы прикупили
судьбы «три в одном» – растворимой.
Богатым.
Но раньше-то правильным
и лёгким.
И солнце в кармане;
и многие бы не соврали,
что главное было громадным.
Успешным.
Но значит нечестным,
а кеды снимал и по лужам;
и многие бы – в заточение
обратно, поглубже.
Надолго
И снова в окне быть какому-то небу
и вычурность утра всегда нечеканная,
и след недоступности абонента –
забытая щётка зубная в стаканчике;
опять непрочитанных нет сообщений,
и это важней, чем заняться потоковым;
немытая чашка и крошки печенья.
И видимо эта бодяга надолго.
Не так
«Жизнь протекает без меня,
а что со мною – то ошибка»,
и настроение паршиво,
и ничего не поменять –
жизнь протекает без меня.
Но правда в том, что всё не так,
и даже если давит шиза,
она вполне кусочек жизни,
а та она, или не та…
Но даже это всё не так.
Есть всё, пока
А кто хранит, а кто прощает,
а не отправиться – кому-то,
а неохваченное мудрым
заполнить чем-нибудь кричащим,
кому своё, кому чужое,
и бросьте глупость поговорки.
Не волка кормят ноги – вора;
бараки, водка, пахнет жжёным,
и, продолжая релевантность,
все перечисленные выше –
сплошные аватары Вишну,
просторностью охреневая,
что