ты никому не рассказываешь.
Роман улыбнулся, и было странно видеть улыбку на его лице, она не шла ему. Он повернулся всем корпусом к Антону, продолжая улыбаться.
– Вот скажи мне, – Роман наклонился чуть вперед, как перед броском, – я всем должен ходить и докладывать о том, кто я и чем занимаюсь? Во-первых, это никому не нужно, даже ты, поинтересовавшись как у меня дела, спросил это только потому, что больше нечего было сказать. Ну, или на худой конец, из элементарной вежливости, если таковая у тебя присутствует, в чем я лично, сомневаюсь. Культурный, вежливый человек, не станет навязывать общение, если видит, что разговаривать с ним не хотят. Во-вторых, даже если тебе действительно интересно, как у меня дела, то с чего ты взял, что я начну тебе что-то рассказывать? Ты мне кто? Брат? Сват? Я тебя знать не знаю, ты даже заговорил со мной впервые. Вы все возомнили о себе, что вы не такие как все, лучше других, новое поколение… – При этом, он брезгливо сморщился, словно сказал что-то действительно неприятное. – И если человек, не хочет проводить с вами свое свободное время, не хочет идти на контакт, это не значит, что он не такой как вы. Просто ему нет до вас никакого дела…
Сказав это, Роман резко развернулся, оборвав разговор. Взяв ручку, он принялся снова рисовать в тетради. «Что это с ним? Психованный что ли? – Подумал Антон. – И, правда, чего я к нему лезу?». Но любопытство, взяло верх над ним, он осторожно заглянул через плечо Роману, пытаясь понять, что тот рисует. Антон увидел исписанные листы и в начале, даже не мог понять, что нарисовано и написано на них, с такой частотой они были исписаны. Наклонив голову чуть набок, он смог разобрать некоторые надписи и рисунки. Странные символы и закорючки, похожие на те, что в древности рисовали на домашней утвари. Из всех рисунков, Антону была знакома лишь свастика, о которой рассказывали еще в школе. Большинство символов были похожи друг на друга и имели лишь, небольшие различия. Каждый символ, дополнялся одной или несколькими надписями, в основном расистского содержания. Для чего Роман рисовал и писал это все в тетради, и какое отношение он имел ко всему этому, оставалось лишь догадываться.
Когда прозвучал звонок, извещающий об окончании пары, все сидящие в аудитории, разом зашумели, повскакивали с мест и плотным потоком, пихая друг друга, двинулись к выходу. Роман встал и медленно, неспеша, начал собирать учебники в сумку. Антон, также неспеша, словно копируя движения, складывал тетради в рюкзак, продолжая поглядывать на странного одногруппника. Теперь для Антона, он вообще стал загадочной личностью.
– Слушай, может я, чего-то не понимаю или может я тебе не понятно объяснил? – Роман, сложив учебники в сумку, смотрел на Антона. Теперь, когда он стоял рядом, он напоминал своими размерами, небольшую скалу. Антон посмотрел на Романа, оценивая, что он сможет сделать, если ситуация повернется не в лучшую сторону. Надежд на благоприятный исход в случае драки, практически не было.
– Да я так, просто, –