не стал прижимать её к себе, не хотел отпускать её взгляд. Боялся. Она повторила: «Это нормально».
Всё в этой жизни повторяется. С этой фразы всё и началось.
Однажды я пришёл с работы, и она встретила меня с сухими опухшими глазами. Мы стояли в тёмной прихожей, и я слышал её частое дыхание, и взгляд её был жестким и пристальным.
Я был парализован. Чувствовал, что что-то произошло, но боялся сделать шаг, чтобы не дать беде воли. Пока мы стояли вот так, упершись друг в друга взглядом, окончательно стемнело, и, решившись, я нашарил включатель и чужим, хриплым голосом спросил: «Малыш?».
Она продолжала смотреть на меня сухими опухшими глазами, а потом сказала – тоже чужим, хриплым голосом: «Всё в этой жизни повторяется».
Я ждал, зная, что она закончит фразу. Не все это понимали, думали, что она из тех, что любят напустить загадочность, бросая обрывки фраз и смолкая в самом неожиданном месте. На самом деле, нужно было просто выждать, дать нужным словам вызреть в её голове.
– Всё повторяется. Я подумала… знаешь, я подумала… я такая же, как она.
Я знал, о ком она, но решил уточнить, на что-то надеясь:
– Как кто, милая?
– Как твоя девушка.
Так начался этот кошмар. В тот вечер мы больше не возвращались к этому разговору. Она шутила, смеялась и дулась, мы кромсали следующий день, прикидывая так и этак, как выкроить из казавшейся непрерывной цепи деловых встреч и переговоров общую минутку. Но я знал, что что-то изменилось.
Каждый день я приезжал к нам домой на обед, и мы ехали к озеру с высоким фонтаном посередине. Ей всегда нравилось это место. Фонтан бил одинокой мощной струёй прямо в небо, и лёгкий ветер доносил до нас капли теплой воды, что приводило её в совершенно детский восторг. Мы что-то ели, и я отвозил её в какие-то места, где её ждали другие люди, а сам, счастливый, возвращался к делам, весь в ожидании нашей вечерней встречи, обдумывая по дороге, что я расскажу, вернувшись домой, когда она обвернётся вокруг меня тёплой змейкой и положит голову мне на плечо, тихо посапывая в шею.
Как-то раз я, как обычно, собирался ехать к ней, но она позвонила и сказала, что сама будет ждать меня на озере.
Подъезжая к нашему месту, я вдруг почувствовал тревогу, но сразу приписал её нашей предстоящей встрече – за те несколько лет, что мы жили вместе, я так и не привык к тому, что она – моя. И всегда волновался, завидев её силуэт. Как в первый раз. Как сейчас.
Сердце билось, как сумасшедшее. Она надела моё любимое платье. Я заметил её издалека. С озера дул довольно сильный ветер, и она то и дело заводила непослушные пряди за уши, нетерпеливо переступая с ноги на ногу и сердито косясь на прохожих. Увидев меня, она заулыбалась и замахала руками. Такая кроха.
Мы взялись за руки и пошли по аллее, разговаривая о всякой всячине. А потом она спросила: «Вы здесь гуляли, правда?».
Я остолбенел. Конечно, я понял, о ком она говорила, но дело было даже не в этом. Я вдруг вспомнил, что мы действительно гуляли здесь