рвался в бой, оно и понятно – со вчерашнего дня ни крошки во рту.
Да и вчера, в принципе, не особо перепало. Те несчастные булки затерялись в растущих организмах и в туалет, пардон, сходить нечем.
– Нет, ты на шухере стой. Если что, шум поднимешь, отвлечёшь. А я сама туда проберусь.
Семён спорить не стал. Чем ближе к выходу, тем ему спокойнее. Да и пролезть под ногами у толпы он не сможет. Сенька в свои девятнадцать выглядел на двадцать за счёт роста. А вот я в восемнадцать, как ребёнок. Если кто и заметит, то примут за чью-нибудь дочь.
До прилавка добралась без всяких проблем и даже сумела заглянуть в коробку, что стояла аккурат с краю. Вот-вот упадёт.
А в коробке…
Боже! Да это ж колбаса! Самая настоящая колбаса!
Несколько аппетитных, безумно вкусно пахнущих колечек колбасы дожидались в коробке богачей, которые сегодня будут её жрать за обе щеки, в то время, как простой народ (я уже не говорю о нас, отбросах), будет картошкой давиться, да на талоны молиться. Эх, а нам с Сенькой и картошка бы в радость была.
К горлу подкатил ком. Настоящая колбаса… С ума сойти.
Один раз я уже видела этот деликатес. В приюте тогда мы с Сенькой были. Как сейчас помню… Новый год, ёлка какая-то облезлая, а мы иголки её отрываем и жрём. Голодные все, как волки. А в кабинете директора стол ломится. Розовощёкие воспитатели водку пьют, да колбаской с хлебушком закусывают, а ещё банки с консервами да сыр… Я тогда в приоткрытую дверь ринулась да со стола хлеба кусок схватила, за то и получила увесистый подзатыльник. Так, что в стену влипла, сжимая тот кусочек.
Выгнали меня. Хлебушек отобрали и в спину вытолкали, мол, не мешай, соплячка новый год встречать. Нас потом, правда, накормили кашей. Склизкой такой, слипшейся в один комок. А мы и тому рады были. Но вот запах колбасы я запомнила, наверное, на всю жизнь.
И сейчас просто не смогла сдержаться. Огляделась по сторонам и, воспользовавшись трёпом толстой продавщицы с какой-то тёткой, потянула одно колечко колбасы. Причём это всё так быстро случилось, что я даже не успела сообразить, чего творю. И ведь могла же пару банок консерв схватить и уйти по-тихому. Нет, приспичило мне…
– Эй, ты что творишь, дрянь?! – продавщица всё же заметила и резко выкинула из-за прилавка руку, чтобы схватить меня.
Не тут-то было, корова отожранная!
Ловко ушла в сторону и бросилась к выходу, где Сенька уже распахнул дверь и вылетел на улицу. Вылетел и попал прямо в руки здорового мужика в спортивном костюме. Я не успела притормозить и меня подхватил второй такой же шкаф, только этот был в тёмном плаще. Братки, значится… Приподнял, держа за шиворот, и встряхнул.
– Не понял. Вы что тут, блядь, делаете, шпана? – и взгляд на колбасу в моих руках переводит.
– А-а-а-а! Помогите-е-е! – Сенька заорал, как резаный и задёргавшись в руках бритоголового, попытался вырваться.
Не вышло. Уже в следующее мгновение лысый бросил его на землю и начал пинать ногами, а меня второй за грудки схватил с такой силой, что затрещала старая куртка.
– Воровать, значит, любим? – мужик с размаху