такое! Добытчиком всегда был он.
Квант замер, будто его только что окатило из фонтана! Воображаемый столб водяных брызг за мгновенье освежил! Он внезапно осознал, что спрашивает лишь то, что находится сверху! Что «над», а не «под»! То, что имеет на это право!
Квант, с невиданной доселе ясностью понял, что, привычно отчитываясь перед женой, посвящая в дела, он тем самым всегда смотрел на неё снизу вверх! Как смотрят подчинённые на строгого и сурового начальника. Как смотрели сотрудники компании на самого Кванта на недавнем вечернем совещании, где он продувал им мозги за разгильдяйство и головотяпство нерадивого юриста, своевременно не подготовившего договор для бухгалтерии. Которого давно пора было принести в жертву во имя процветания предприятия. Говоря попросту, уволить. Что и было сделано сегодня.
Квант внезапно на собственном опыте постиг, что словосочетание «мой муж» имеет не абстрактный, а совершенно конкретный смысл!
Мой личный, персональный муж!
Моя неприкосновенная, частная собственность!
Моё и больше ничьё…
Он почувствовал себя сыном! Старшим сыном Властьи, что была значительно моложе его. Сыном, о котором она так тщательно заботилась всё это время. Цепенея от осознания собственной беспомощности, Квант видел, как пошатнулись стены! Как дрогнул пол под ногами! Как начал рушиться его мир! Его жизнь! Значит, он – сын и с детства мечтал быть собственностью женщины? И ради этого явился на свет? Квант запутывался всё больше и больше!
Перед взором мелькнула свадьба, церковь, венчание по полному чину…
Свалка жизни
В прошлый раз мы остановились на том, что Квант впервые осознал себя собственностью. Он – собственность! Всецело принадлежит Властье. Той, которую столько лет считал «своей женой». Данный факт подтверждался выражением «мой муж», постоянно используемым ею, с чем он давно смирился, а также регулярными отчётами. В форме ответов на её бесконечно докучливые вопросы: что, куда, зачем, почему и сколько?
Итак, он собственность. Не более, нежели ресурс, который Властья транжирит как ей заблагорассудится. Он лишь резервуар. И она хорошо знает место, куда привинчен краник, умело пользуясь которым, достаёт всё, что хранится внутри. Но самое унизительное заключалось в осознании того, что теперь он не вправе даже думать, будто Властья – его жена! Это будет неправдой! И Квант прекрасно отдавал себе в этом отчёт. Ведь он сам, добровольно согласился на роль быть «её мужем». Её собственностью! Приобретённой с молчаливого согласия его самого. Безропотного принятия им правил современной социальной игры, где мужчины из добытчиков превратились в ресурсы! Беззастенчиво используемые теми, кто присвоил себе это право.
«Спрашивает всегда то, что сверху!» – эта мысль крутилась безостановочно. Как колесо. Бросая то в жар, то в холод. С каждым мгновеньем осознание своей беспомощности, невозможности изменить прошлое разрывало в клочья! Он принадлежал Властье! Сам того не ведая и не желая.
Но