их внутрь.
– Отлично! – прокомментировал я.
Отлично, повторил я про себя. Примерно через час он мне позвонит.
Глава 6
Крумли позвонил через час.
Но уже не называл меня Вильям.
– Говноу, Говнелли, Говенманн… – сказал он. – Умеешь ты все-таки создать интригу. Зачем ты подбросил мне эти Книги мертвых?
– Почему ты их так называешь?
– Ну, как тебе сказать… Я же родился в морге, детство провел на кладбище, а окончательно созрел уже в Долине фараонов, в Карнаке, – это, кажется, в Верхнем Египте. Или в Нижнем – не важно. В будущем планирую превратиться в мумию… А вообще, догадаться несложно – какую еще книгу тебе могут подать в качестве закуски к пиву, если не Книгу мертвых?
– Ты неисправим, – сказал я.
– Могу исправиться. Сейчас положу трубку и наберу номер твоей жены.
– Не надо!
– Почему же?
– Потому что… – Я запнулся, потом набрал воздуха и выпалил: – Нам надо встретиться!
– Говноу…
– Ты слышал, что я сказал?
– Да слышал, слышал… Приходи к дому Раттиган, когда начнет темнеть, – в это время из моря как раз лезет всякая нечисть.
– О’кей, у Раттиган.
Но он уже повесил трубку.
Глава 7
Правильно, в темноте. К черту дневной свет. Никакого солнца, только сумрак. На солнце все замирает. Какой интерес выходить при свете? Полночь – совсем другое дело. Деревья надевают черные тени и пускаются в пляс. Поднимается ветер. Падают листья. Шаги становятся гулкими. Скрипят стропила и половицы. С кладбищенских ангелов падает облупившаяся краска. Между уснувших фонарей, как вороны, мечутся призраки. Город слепнет – до самого рассвета.
Идеальное время для встречи – если вас интересуют тайны, мистика и приключения. Утром будет поздно. Хватайте ужас сейчас, вцепляйтесь ногтями в темноту, ловите за хвост тени.
И места лучше не придумаешь – черный-черный берег, о который бьются черные-черные волны. Именно там меня ждал Крумли – прямо у входа в белую арабскую крепость. Мы поднялись по лестнице и заглянули в дом.
Все двери были открыты, внутри горел яркий свет, и Гершвин, записанный на перфоленту пианолы в 1928 году[10], не уставая играл одну и ту же музыку неизвестно для кого. Констанции нигде не было.
Я открыл было рот, чтобы извиниться за то, что побеспокоил Крумли, но тот меня опередил.
– Не надо слов – лучше выпей, – сказал он и сунул мне в руку пиво. – Хотелось бы понять, что означает вот эта фигня? – он перелистнул несколько страниц записной книжки Раттиган. – Вот тут, тут и тут. И здесь тоже.
Красным было обведено штук шесть имен, а рядом жирно, с нажимом пририсованы кресты. Чернила были явно свежие.
– Констанция считает – и я с ней согласен, – что люди, которых пометили, еще живы, но жить им осталось недолго. А ты что думаешь?
– Вообще ничего не думаю, – сказал Крумли. – Я в эти игры не играю. Собирался провести выходные в Йосемитском парке. А тут ты со своими книжками – дешевый