известно, чем все эти дни занимался преступник, – не спеша заговорил Дариор.
– Кромсал людей, – кивнул Мортен.
– Не только, – качнул головой историк. – Как я уже сказал, он сделал какое-то открытие, причём очень важное. А раз так – думаю, понятно, почему задержался в городе на целых два месяца. Теперь же, когда он завершил свою работу… Думаю, у него нет резона оставаться в городе, где о нём слышал каждый ребёнок. Убийца бывал в Англии, Польше, Дании, Испании, Португалии и у нас, во Франции. Обычно люди с подобной натурой не могут долго уживаться на одном месте. Думаю, теперь наш приятель отправится в ближайшую страну, где ещё не был. Скажем, в Германию или Голландию. Так или иначе, кроме данного предположения у нас есть ещё две зацепки. Первое – почерк: тела жертв обескровлены. Но зачем психопат делает это, нам доподлинно неизвестно. Второе: он знает русский язык. Так что не будет лишним проверить сообщества восточно-европейских эмигрантов. Возможно, где-то, всплывёт персонаж, находившийся ранее на учёте в психиатрических лечебницах. Что важно – убийца вооружён. Кроме того, мы так и не нашли отпечатков. Это значит, что убийца знаком с криминалистикой. Возможно, бывший полицейский или эксперт-медик. И ещё: согласно его показаниям, не так давно он находился в Варшаве. Всё это необходимо проверить, но прежде всего надо перекрыть ему путь к отступлению.
Теперь на Дариора смотрели не с былым снисхождением, а очень внимательно, даже с уважением. Минуту-другую собеседники обдумывали сказанное и, очевидно, остались довольны.
– Что ж, – наконец заговорил министр. – Обозначим план действий. Я много думал об этом. К сожалению, мы не имеем словесного портрета убийцы и потому до сих пор находимся в тупике. Как верно подметил мсье Морель, в данной ситуации мы ищем чёрную кошку в огромной и тёмной комнате. Притом чрезвычайно расчётливую и изворотливую. Заметьте: нет ни одного свидетеля произошедших убийств. Единственный след – это квартира, в которой останавливался убийца. Что у вас по ней, Мортен?
– Ничего существенного, – процедил комиссар. – Хозяйка – дряхлая старуха, боится полиции, а потому молчит. В самой квартире – ни одной личной вещи убийцы. Преступник всё забрал с собой. И притом никаких отпечатков, словно никого и не было!
– Хм, осторожный господин, – протянул Дюран. – Значит, квартира – пустое дело. Но тогда единственный трезвый план действий на сегодняшний день, – это план, предоставленный вами, мсье Рено. Вы знаете, что делать. Первым делом нужно не дать преступнику покинуть город. Досматривать весь автотранспорт на выездах из Парижа. Но главное железная дорога! Патрули и агенты на все вокзалы! Проверять всех подозрительных. Выделить основные направления и присутствовать на этих вокзалах лично! Понимаю: это непросто, но выбора у нас нет и терять больше нечего. Мсье Рено, вы и так очень многим помогли нашей полиции, но я осмелюсь спросить: не сделаете ли вы это ещё раз?
– Безусловно, – почтительно кивнул Дариор.
– В таком случае, – торжественно провозгласил министр, словно награждая историка рыцарским