со старого кожаного сундука, и трепет от того, что я нашла это место, окончательно заглушает мысли о школе. Здесь, как в библиотеке, стопки книг высятся вдоль стен комнаты.
– Это место под крышей, на ее самой высокой точке. Поэтому и стены такие покатые.
– Откуда ты знаешь, что это фронтон?
– Одна из самых популярных достопримечательностей Салема – это Дом семи фронтонов. Я был там раз десять, спасибо школьным экскурсиям и приездам родственников.
– Ох, – бормочу я. – Кажется, большинство собранных здесь книг о судах над ведьмами.
– Ага. – Джексон сдувает пыль с ближайшей к нему стопки. – И о твоей родне.
На столе лежит выцветшая фотография красивой женщины с забранными в свободный пучок волосами. Женщина держит за руку маленького мальчика. У меня перехватывает дыхание, ведь улыбка отца до сих пор такая же, как на этой фотографии. Я провожу пальцем по золотой раме.
– Должно быть, это кабинет бабушки. Она великолепна. Я ни разу не видела ее фотографий.
Джексон подходит ко мне и рассматривает фотографию.
– Твой отец?
Киваю, не глядя на него, и беру в руки дневник в кожаной обложке. Открываю его на странице, заложенной атласной лентой. Бумагу покрывают красиво выведенные строчки. Я читаю вслух:
Этот день был хорош для исследований. Я восхищена письмом, найденным в одной из книг Перли. Достойный и внимательный к мелочам историк этот Перли. Письмо написано доктором Холиоком 25 ноября 1791 года, и в нем сообщается: «В последний месяц в этом городе умер человек по имени Джон Симондс, родившийся в знаменитом 92-м, ему было без шести месяцев сто лет. Он рассказал мне, что его нянечка часто говорила… будто видела из окон покоев тех несчастных, повешенных на холме Галлоуз, которых казнили за колдовство по вине заблуждений времени».
Дом Симондса в Салеме раз и навсегда осветит тайну места повешения. Утром я сразу же займусь его поисками. А сейчас нужно идти, чайник кипит.
Я морщусь.
– Как думаешь, что это значит? – Я обращаю взгляд к Джексону, чья щека практически прижимается к моей, вдыхаю его хвойный запах. – Она имеет в виду, что никто не знает, где проходили повешения ведьм?
– Похоже на то, – говорит Джексон. – Я всегда считал, что они были в парке Галлоуз-Хилл. Но возможно, это не так. Никогда не задумывался.
Следующая страница пуста.
– Это ее последняя запись.
Я открываю самое начало дневника и опять читаю вслух:
Сегодня я разговаривала с мэром. Приятный и видный мужчина, но полнейший идиот. Он понятия не имеет, действительно ли повешения проходили в указанном месте. Также он легко соглашается, что Апхем просто волей-неволей назвал этим местом парк Галлоуз-Хилл. И все слепо ему поверили. Даже сам Апхем признает, что у него нет ни единого тому доказательства. Смехотворно.
Я попросила у мэра разрешения разобраться с этим, а он вежливо попросил меня уйти. Это зазорно, если вам интересно мое мнение, что в Салеме не известно нахождение самого исторически