я уже собираюсь накричать на Элис, рядом со скрипом тормозит машина Вивиан. Наследница успевает перебежать дорогу и спокойно уходит вместе с остальными.
– Заводишь друзей? – спрашивает мачеха, когда я залезаю внутрь. Полагаю, она не видела, как Элис вырывала волосы.
– Скорее врагов. – Как бы мне хотелось, чтобы той ссоры с Элис на классном часе просто не было.
Вивиан срывается с места так быстро, что в салоне появляется запах жженых покрышек.
– Сэм. – Судя по тону ее голоса, я уже в чем-то провинилась.
– Честно, виновата не только я. В этой школе какое-то ведьминское общество, моя фамилия только нагнетает ситуацию.
Так хотелось, чтобы меня крепко обняли, сказали, что я хорошая, что все скоро пройдет, но Вивиан не из таких. Как же я скучаю по папе!
– Салем гордится своими ведьмами. Для местных эта история более чем реальна.
– Это же безумие. – Чувствую, как все огорчения дня грозят настигнуть меня прямо здесь и сейчас.
– С таким отношением друзей ты не найдешь. – Она вздыхает и резко поворачивает, я цепляюсь за дверцу. – Попробуй посмотреть на все с их стороны.
– Я не буду извиняться за то, что три сотни лет назад натворил какой-то придурок в белом напудренном парике, и не обязана заведомо делать что-то плохое только потому, что у нас одинаковая фамилия.
– Все гораздо сложнее, упрямством ничего не решишь. Хватит! Я на пределе.
– Обойдусь без твоих советов.
– Значит, продолжишь в том же духе. – Вивиан крепче сжимает руль, давя на тормоза.
Я скрещиваю руки, отгораживаясь от слов мачехи и от нее самой, пока автомобиль трясется, заезжая на подъездную дорожку. Как только машина останавливается, я кидаюсь к дому. Оказавшись в фойе, краем глаза замечаю мягкие белые диванчики и огромный камин в комнате справа. Вчера, замучившись с распаковкой чемоданов, я даже не успела осмотреть дом. Я оставляю сумку у небольшого деревянного почтового столика и направляюсь в коридор справа от лестницы, с удовольствием отвлекаясь на что-то менее неприятное.
Коридор длинный, с множеством дверей. На стенах висят портреты давно почивших родственников. Могу представить, как они шли здесь в темноте с одной только свечой. Я заглядываю в зал с камином, который, наверное, когда-то служил гостиной. Там на полу лежит шикарный старый ковер, а вместо кофейного столика – древний кожаный сундук.
Следующая дверь в коридоре закрыта, я толкаю ее…
– Ух ты!
Зал просто огромен, у левой стены стоит рояль. Есть здесь несколько небольших зон отдыха с белыми старинными диванами, такими дорогими, что мне даже садиться страшно. В хрустальном графине, стоящем на серебряном подносе рядом с маленькими хрустальными бокалами, плещется какой-то напиток. Я приподнимаю крышку над клавишами рояля и нажимаю пару фальшивых нот.
В дальнем конце комнаты, между двумя высокими окнами, висит картина с девушкой примерно моего возраста. На ней бело-голубое шелковое платье, украшенное кружевами, девушка держит в руках букет желтых