Иван насупился и пояснил: – Ты говоришь очень обидные вещи. Ты ничего в этом не понимаешь!
Лиза, оскорбленная уличением в невежестве со стороны девятилетнего ребенка, вскочила на ноги и, ткнув пальцем в бледное, но уже принимающее обычное язвительное выражение, лицо Елизара, воскликнула:
– Он первым начал! Он издевался надо мной, как только мог в течение полугода. И вот когда мне представился случай ответить ему тем же, мне не дают и слова сказать! И это ты, Ваня – мой друг! Я вообще ушла бы от вас, если бы не мое гипертрофированное чувство ответственности! Мне не нравится все это колдовство, я ничего не понимаю, я переживаю! Мне не нравишься ты, Елизар! Нет, правда – картиной ты был лучше. Хотя бы не разговаривал. Но поскольку я не могу бросить беспомощного ребенка то, разумеется, останусь здесь. И попрошу вас, господин Елизар, быть поуважительнее и оставить ваши хамские манеры!
Елизар тоже встал на ноги, скрестил руки на груди и, приблизившись к Лизе, навис над девушкой, насколько позволял его не самый высокий рост:
– Знаешь, что, Обломова? Посмотрел бы я на тебя на моем месте! В конце концов, я имею право отвести душу после долгих лет заключения! А что касается хамских манер, Лизавета Александровна – на себя бы посмотрели! И, между прочим, ты мне не ровня и я могу задирать нос, сколько хочу, и так высоко как мне вздумается!
– Не ровня ему! Вы только послушайте! Ты – зазнавшийся самовлюбленный антиквариат! Я буду злорадно смеяться, когда Егор отправит тебя обратно на холст!
Лиза тыкала тонким пальчиком в грудь Елизара, пытаясь, вероятно проткнуть ее насквозь. Елизар раздувал ноздри и свирепо глядел на девушку, в то время как от его волос отлетали синие искры, парочка которых прожгла крохотные дырочки на майке Обломовой. Ваня со скучающим видом наблюдал за взрослыми, но глупыми друзьями, доставая из кармана волшебную палочку. Улучив момент, когда Лиза замолчала, а Елизар еще не начал ей отвечать, а потому на мгновенье наступила напряженная тишина, мальчик негромко сказал насмешливо:
– Смею напомнить, что у меня есть волшебная палочка, и если вы двое не хотите превратиться во что-нибудь противное то вам лучше успокоиться.
Лиза вспыхнула (и в прямом и в переносном смысле, так как помимо того, что она густо покраснела, так еще и майка на ней все-таки загорелась), Елизар презрительно скривился и отвернулся, даже не пытаясь затушить, загоревшуюся его стараниями, одежду на взвизгнувшей девушке. Ваня направил на Обломову волшебную палочку, и майка тут же перестала тлеть, а все дырочки на ней затянулись.
– Даже не знаю, как я выдержу с вами целую неделю! – сокрушенно покачал головой Иван и, глядя на его серьезное лицо, ни Лиза, ни Елизар не удержались от улыбки.
Глава восьмая, в которой Лиза и Елизар почти находят общий язык, а Ваня решается на отчаянный поступок
Часов в шесть вечера Лиза, скрепя сердце, оставила несчастного Ивана на попечение безответственного Елизара и отправилась домой, чтобы забрать кое-какие