ошибки и преувеличения. Например, утверждалось, что 4-я немецкая танковая армия ГА «Юг» наступала на Курск в составе трёх танковых корпусов, хотя в действительности их у неё было только два, а контрудар 12 июля 1943 г. Воронежского фронта трактовался как контрнаступление[41]. Главной особенностью статьи в энциклопедии было то, что она впервые в фундаментальном издании закрепила ключевой аспект мифа о событиях под Прохоровкой – 1500 танков, которые якобы участвовали в бою у этой станции 12 июля. Причём чётко оговаривалось, что вся эта бронетехника действовала в двух районах: западнее и южнее станции. Эта важная деталь в последующие годы будет часто опускаться, что постепенно сформирует в общественном мнении представление (и оно намеренно будет подпитываться некоторыми авторами), будто бы вся эта армада вела бой лишь западнее Прохоровки, на небольшом, изрезанном непроходимыми балками клочке земли, где не то что полутора тысячам, нескольким сотням боевых машин развернутся невозможно было.
В конце 1940-х и начале 1950-х гг. благодаря хотя и с трудом, но проводившейся исследовательской работе и накопленным знаниям стали появляться первые книги по истории Великой Отечественной войны. В них затрагивались и события под Курском. Однако в этих трудах даже крупные операции описывались схематично, в них присутствовали ошибочные трактовки планов противника, ничем не подкрепленные, существенно завышенные цифры сил и средств[42]. Таким образом, сразу после завершения войны серьезных научных трудов о Курской битве в нашей стране издано не было. Вся открытая литература носила поверхностно-описательный характер, без глубокого критического анализа и была призвана лишь доносить до советских людей определенный ещё в «Кратком очерке» объём строго дозированной информации.
Причин этого несколько, главными, оказывавшими наиболее существенное влияние на протяжении всего послевоенного периода, были две: идеологическая целесообразность и личные пристрастия первых лиц СССР, их оценки событий минувшего. До начала 1953 г. изучение Великой Отечественной находилось в «замороженном состоянии», анализом её отдельных аспектов в прикладных целях занимались лишь военные. Сразу после победы И. В. Сталин запретил издание любых сборников воспоминаний и исследований о войне для широкой аудитории, аргументируя это тем, что прошло мало времени и объективно оценить столь грандиозное событие пока невозможно[43]. В действительности же вождь хотел как можно быстрее забыть, «сдать в архив» всё, что было связано с периодом 1941–1945 гг., когда им лично было допущено столько крупных ошибок и просчётов. Напомню, именно в это время 9 мая перестаёт быть «красным днем календаря». Естественно, в такой обстановке не могло быть и речи о подготовке и публикации крупных научных работ о событиях лета 1943 г.
С середины 1950-х гг. страна начала подниматься из руин, общество постепенно «оттаивало» и интерес к недавнему прошлому заметно усилился. Важным «индикатором» этого стало