прекратили огонь и залегли за укрытиями, выжидающе глядя на своего командира.
– Тайга-2, это Бурый, прием!..
После нескольких позывных Тайга отозвалась.
– Мы в квадрате… Вышли из окружения. Тут нас не пускают, это твои?..
– Квадрат… – рация помолчала, – сейчас, Бурый, я посмотрю.
Через минуту снова голос:
– Бурый, Бурый, кажется, мои. Поднимите белый флаг, махните два раза. Если там повторят, значит – мои.
Стрельба со стороны переулка прекратилась, как по команде.
– Какой нахрен флаг? – Ротный огляделся.
Кто-то протянул ему бывшим некогда белым кусок солдатской рубашки. Ротный подвязал его к СВД и поднял на вытянутой руке, качнул два раза из стороны в сторону.
Бойцы напряженно всматривались вперед. Спустя долгую минуту с той стороны показалось что-то белое и тоже качнулось. Показался человек…
– Есть, свои! – радостно загорланили парни.
– Так, пошли вперед, но аккуратно. Не доверяйте очень-то, вдруг замануха… – предупредил ротный командир и встал первым, держа оружие на руках.
Но там действительно оказались свои. Навстречу выбежали сразу несколько солдат с офицерами, помогая дойти раненым.
– Ни фига себе, мужики, вот вам досталось… – качал головой какой-то молодой лейтенант, оглядывая перепачканных в своей и чужой крови спецназовцев. Пашка поглядел на него отстраненным взглядом. По привычке оглянулся на пустынную улицу, прощупал взглядом проемы окон – не преследует ли их и здесь еще кто-нибудь. Кто знает? Жизнь, она ведь такая…
Придерживающий одной рукой задетые ребра Пасечников отмахивался от норовившего подсобить ему солдата с грязным широким лицом.
Ротный первым делом отчитал старшего офицера, вышедшего к ним навстречу:
– Вы что, своих уже от чеченов не отличаете? – уголок его верхней губы слегка дернулся кверху, – ведь могли бы и вас порюхать…
***
Худенький черноволосый мальчишка подбежал к самому краю ямы. На его подбородке едва-едва пробивался мягкий темный пушок. На вид можно было дать ему лет шестнадцать, да и то с большой натяжкой. Он с воодушевлением плюнул вниз, не зная даже, в кого из пленных интереснее попасть – Пашку или Виталю, поэтому плевок противно шлепнулся между ними, не задев ни того, ни другого.
Черноволосого отпихнул в сторону парнишка ненамногим старше. Волосы у него немного вились, а лицо, в общем-то достаточно симпатичное, раскраснелось, словно от долгого бега или игры. Радостно захохотал, будто пленные солдаты на дне ямы представляли собой такое уж уморительное зрелище. Нагнулся над проемом, прищурил глаза и произнес:
– Ца, щи копейк тен далита?* Э-э-э… Праститутк…
– Че?.. – Пашка непонимающе нахмурился, вырванный из своих воспоминаний.
В этот момент худенький черноволосый с каким-то привзвизгиванием засмеялся и ухватил друга за шею. Они завозились на краю ямы, пытаясь п�