на волне катер, а Макею и Усте хоть бы что – легонечко попрыгали в судёнышко и уселись со своими рюкзаками на передней скамейке, как воробьи. Только присела на скамейке у кормы, мотор взревел и катер так рванул с места, что я мертвой хваткой уцепилась в борт, чтоб не вылететь. Поднимая волну, катер заложил влево и рванул посередине реки.
Удивительно, насколько глухие тут места, сколько уже едем, а по берегам ни деревенек, ни посёлков. Спросила нашего рулящего.
– А что тут всегда было так глухо?
– Што глухо?
– Ну здесь всегда мало населения жило?
– А, это? Скоко помню, так на реке только рыбаки и были, да ещё лес сплавляли… но это было давно, когда мальком был.
Через час река дала крюк.
– Петля значит, часы и то врут, – постучал он пальцем по циферблату командирских часов на руке, – Минут на пять отставать начинают.
Посмотрела на старичков, сидящих впереди: маленькие, нахохлившиеся от летящих брызг, смотрящие вперёд, где их ждёт то, о чём они мечтали. Надеюсь, всё будет так как они думают, вот и наш перевозчик говорит, что одного туда уже увозил, но не сказал, что привозил. Может и есть этот Кудымкар, Кудыкина гора?
Вдруг показалось, что движение лодки замедлилось, словно в кино на тихой промотке. На правом берегу, прямо по курсу увидела стоящего огромного деревянного идола с раскинутыми руками, на которых болтались рукава рубашки. Присмотревшись, поняла, это болтаются длинные, цветные ленты, повязанные на жердину, проходящую сквозь столб, с изображением какого-то языческого бога.
– Охаяма, охаяма, – в один голос воскликнули Макей и Устя.
– Значит уже близко, – вторил рулевой.
Правый берег, до этого бывший достаточно пологим, стал набирать высоту и когда, катер вырулил из зигзага реки, уже возвышался высоким обрывом над узкой береговой линией.
– Здесь причаль, – крикнул Макей, и катер врезался в галечный берег.
Высадившись и столкнув катер обратно в реку, наблюдали как он поплыл дальше, провожаемый благодарными взглядами старичков, махавшими ему на прощание рукой. Удивительно, но факт, подвозивший рыбак не взял денег, сказав, что лучшая награда – хорошая компания и благодарность от чистого сердца.
Устя потянула меня за руку.
– Смотри!
Подвеска на её груди стала подниматься в воздух сама собой, причём не прямо, а наискосок, словно указывая путь. Старушка стала поворачиваться и двигаться так, чтоб подвеска была прямо перед ней. Я и Макей шли следом. Метров через пятьдесят от места высадки упёрлись в гладкую каменистую стену берега, а подвеска тянула вперёд, словно старалась впечатать Устю в стену. Макей обошёл меня, взял Устю за руку и припечатал рукой подвеску к скале. Сверху посыпались мелкие камешки, обрыв задрожал, прямо перед нами стал отходить внутрь квадрат скалы, открывая тёмный проход. Наконец он открылся полностью и наступила тишина.
Ощутила всю безысходность ситуации: эти старики могут попасть неизвестно куда, может там старые заброшенные