Выход силой. Три рассказа и одна повесть. В цикле «Ученическая тетрадь». Андрей Кузьмин

с лучшим другом, можно сказать… Лет десять уже как… А забыть её не могу! И простить не могу!

      Никто опять не решился нарушить трагический монолог, и Алексей уже в полный рост подминал мизансцену:

      – Мы вот смотрим все эти свидетельства… – Он порывисто приобнял одной рукой Аркадия, видимо, в качестве иллюстрации «мы», от чего тот невольно вздрогнул.

      – А между тем, доходит до нас самый главный, самый пронзительный ужас войны? Это ведь не смерть, как таковая! К смертям увы привыкают, и они уже не кажутся столь ужасными. Куда ужаснее упущенные минуты жизни! Сегодня ты мог поговорить с человеком, сказать о любви своей – признаться, или прощения попросить, а может наоборот – дать всего лишь возможность попросить прощения… И да, простить! Но не сделал из-за какой-то своей обиженной, ущемленной – мелкой по сути, но раздутой так, что она, мать его, солнце заслоняет… – Он постучал себя в область грудной клетки и в глазах блеснуло влажным – Гордыни – выдохнул сорвавшимся вдруг голосом. А завтра – бац – нет человека – война! И с чем тебе жить нехилый остаток твоей никчемной жизни? – С гордыней?.. – Алёша по-детски всхлипнул и замолчал.