Если даже Посланников не узнаете?
Рита посмотрела на Мишу, пытаясь понять, о чем говорит гигант, муж пожал плечами, мол, и сам не пойму что это за галиматья. Но ортодоксы отреагировали на эти речи. Они один за другим бросились на колени и завыли. Сначала тихо заскулили, потом запричитали что-то неразборчивое, после и вовсе заорали. Причем каждый орал что-то свое, и понять смысл их воплей было трудно.
Если и до этого их город напоминал сумасшедший дом, то сейчас это походило на демонстрацию демократов в этом заведении, каждый орал свое, и никто никого не слушал. Огромный ехиатойец прекратил все это, хлопнув в ладоши, раздался тот же металлический звук. Рита и Миша запоздало схватились за голову. Гаврилыч сочувственно им улыбнулся, во всяком случае Рита подумала что сочувственно, лица ехиатойцев вообще мало приспособлены к улыбке.
– Замолчите и слушайте! Где ваш вождь?
Молча, ослушаться фанатики боялись, они извлекли из колодца грязного и окровавленного Филипа, аромат от него стоял такой, что даже перебивал общую вонь города. Миша стоял в десяти шагах от главного ортодокса и его все равно мутило. Он представлял, как плохо было ехиатойцам, с их врожденной чистоплотностью и тонким обонянием.
– Помойте его! – не выдержала Рита.
На нее посмотрели как на сумасшедшую. Ортодоксы считали мытье одним из грехов. Сначала ты начнешь мыться, говорили они, потом тебе понравится, и ты создашь себе идола из собственного грешного тела, которое кроме страданий ничего не достойно.
– Это ему наказание. – нашелся что ответить Гаврилыч.
Такую постановку вопроса ортодоксы понимали и принялись отмывать своего вождя, невзирая на его слабые, он еще не оклемался после падения головой, протесты. Без мыла особого толку от мытья не было, но все же уровень его вони, стал сопоставим с окружающим фоном. Несчастный и относительно чистый Филип подошел к ехиатойцам ближе и упал на колени, старательно так упал, отметила Рита, специально чтобы колени в кровь рассадить.
– Слушаю тебя, приказывай. – пролепетал он.
– В целом, мы довольны твоей общиной. – огромный ехиатойец решил немного погладить фанатиков по шерстке – Вы справляетесь с поставленной задачей. – он огляделся и задумчиво подобрал брошенный кем-то в драке, ржавый зазубренный крюк – Даже проявляете инициативу….
Рита поняла, какую цель преследуют ехиатойцы, они решили обставить их спасение как еще большее наказание. Что же, подумала она, у красных хорошо подвешены языки, так что вывернутся. Ей не давал покоя другой вопрос, она, стараясь не обращать на себя внимания, подошла к Гаврилычу, тот стоял с суровым видом, скрестив руки на груди. Женщина дотронулась до его локтя и зашептала:
– Гаврилыч! Гаврилыч!
– Чего тебе? – почти не шевеля губами, раздраженно спросил гигант.
– Дети! Они забирают детей и творят с ними то же что и с остальными!
– Как вы, люди, меня достали! Это ваши дети и ваши проблемы.
Рита чуть не плакала. Миша подошел