и не паникуй. Речь шла о глобальном, о стратегическом, понимаешь, а вовсе не о нас с тобой.
– М-м, – подружка мечтательно сощурила глазки и подперла ладонью щеку, глядя на Сокольского. – Хорошенький какой! Особенно та часть, что пониже спины, – подмигнула со смыслом. – Да и плечи классные. Бывают же парни, правда, Фань?
Она вдруг встрепенулась и покраснела. Откусив пирожок, засопела в чашку. А я догадалась, что в буфет вошел Мальвин. Ну и что ты будешь с подружкой делать? Каждый раз одно и то же. Так и сомлеет однажды, реши он с ней заговорить.
Коротко обернувшись, я окинула парня мрачным взглядом.
– Бывают, Уль. И некоторым дурочкам на таких даже везет. Не хочу, чтобы ты ошиблась. Ну его, вместе с его модной челкой!
Слава богу, Мартынов не задержался у столиков с девчонками и протопал вслед за друзьями к прилавку, вернув Ульянке дыхание. Она вдруг спросила, уставившись на брата:
– Ой, Фань, смотри-ка! Кажется, у Лешки под глазом фингал! А еще утром ничего не было! Думаешь, это ему Сокольский, ну того… поставил?
Я важно кивнула.
– А тут и думать нечего – зуб даю, что он! Я б на месте Сокола Лешему за такой сюрприз, как я, вообще два глаза подсветила бы вместо одного, чтобы наверняка. Представляешь, если бы на моем месте оказалась действительно озабоченная девица? Из этой, как ее, группы поддержки, или что там у них есть в футболе? Или художница из подъезда? А вдруг бы несовершеннолетняя – у этих вообще с адреналином передоз, доказывай потом, что не верблюд. Кто поверит?
В общем, посидели мы так с Ульяшкой, пирожки сжевали, и утопали в соседний корпус слушать лекцию о современном менеджменте. Учебный день получился сложным, бар у Тимура людным, и с работы я сбежала пораньше. Предстояло еще забрать часть сумок из гаража бабы Моти, найти такси и отвезти свое честно приобретенное добро к дому Сокольского. И вот тут, подъезжая к белым высоткам, я не на шутку разволновалась, настолько утреннее предложение вдруг стало походить на глупый розыгрыш, в котором Анфисе Чижик выпало принять участие от безысходности и который вот-вот грозил раскрыться, лопнув, как мыльный пузырь.
Я набрала на домофоне номер квартиры, не до конца понимая, на что надеюсь. Сокольского запросто могло не оказаться дома. Он мог передумать и найти еще с сотню веских причин посмеяться над бездомной Фанькой, но мы ударили по рукам, дверь подъезда щелкнула и отворилась.
Для разнообразия сегодня в парадном был свет, и лифт бодро скатился с верхних этажей.
Треееень!
– Чиж?
– Привет, – я неловко потопталась и пожала плечами под серо-карим взглядом. – Я. Вот, пришла.
Сокол посмотрел на меня хмуро и долго, словно запоминая на пороге своей квартиры, и наконец обреченно сказал:
– Проходи, – после чего развернулся и ушел, оставив стоять перед открытой дверью.
Тоже мне хозяин. Кто ж так гостей встречает-то, особенно сердцу дорогих? Хорошо, что чиж – птичка не гордая, сама и дверь запрет, сама и поклажу втащит, и даже холодильник найдет