Вся в слезах, она хватает Алекса за руку. Ее крик привлекает внимание людей в парке и на балконах. Мой брат замирает и не смотрит на нее.
– Я сказал, – сквозь зубы произносит он, – что не хочу тебя видеть. Исчезни.
– Я люблю тебя.
Ее всю трясет, она опускает его руку на свой живот.
– Чувствуешь, шевелится. Наш с тобой ребенок шевелится.
Алекс отталкивает ее. Я в ужасе прикрываю рот рукой.
– Не смей, – тихо, но с ненавистью в голосе говорит он. И, глядя прямо в глаза, повторяет: – Не смей.
Я вижу, как люди неодобрительно поглядывают в сторону моего брата. И понимаю, как, должно быть, это выглядит со стороны. Перед высоким сильным мужчиной стоит беременная заплаканная женщина. Но все не то, чем кажется… Я читаю недовольство и возмущение в глазах мужчин и женщин. Мне хочется заорать, что эта беременная девушка не жертва! Но я уверена, мой крик вряд ли что-то изменит. Люди слишком быстро делают выводы. Со знанием дела они готовы осудить практически любого.
– Ты сам виноват, – в отчаянии истерично кричит Мано. – Если бы ты не трахал всех подряд, я бы этого не сделала.
Алекс отшатывается, словно получил пощечину. Он подходит к ней совсем близко и, глядя в глаза, произносит:
– Я не спал ни с кем, кроме тебя, два последних года.
В его голосе сквозят разочарование, обида и усталость. Голубые глаза не горят – они потухли. Она удивленно моргает и, как рыба, открывает-закрывает рот, не зная, что ответить. Видно, что он не врет.
– Ты просто дура, Мано. Собственными руками взяла и все разрушила, – голос звучит тихо и грустно.
В этот момент я понимаю: ему больно, очень больно.
Алекс разворачивается, но Мано бросается ему на плечи:
– Прости меня! Прошу тебя, прости. Я люблю тебя.
Последнее предложение она повторяет раз десять. Он снимает с себя ее руки и, не оборачиваясь, садится в машину.
– Алекс! – кричит Мано ему вслед.
В этом крике столько отчаяния, что мое сердце разрывается. Я начинаю понимать, что сделала. Все происходит по моей вине. Я со злостью срываю с себя маску. Лео продолжает смотреть мне в спину, ожидая ответов на вопросы. Однако ему хватает чуткости не задавать их в салоне рядом с моим братом. Одна из женщин-наблюдательниц подходит к Мано и пытается увести ее от машины, чтобы дать нам уехать. Не с первого раза, но ей удается это сделать. Алекс молча заводит машину и выезжает за пределы замка. Наши телефоны разрываются. Ему звонит папа, мне мама. Я пишу маме смс, обещая все рассказать, но не сейчас. Мама просит позвонить ей по приезде домой. Когда я поднимаю голову от телефона, ужасаюсь. Мы успели набрать приличную скорость. Деревья, дорога, уличные фонари – все сливается. Мне становится действительно страшно. Я смотрю, как мой брат обхватывает руль с такой силой, что костяшки пальцев белеют.
– Алекс, – зову его я, – сбавь скорость.
Он будто не слышит меня. Не сбавляя скорости, Алекс обгоняет впереди идущую машину. В глаза бьет яркий свет от фар грузовика, несущегося навстречу. Громкий гудок, визг шин. Я не пристегнута и сильно