едва ли не за полночь, и сил оставалось ровно для того, чтобы принять душ и добраться до подушки. А на другой день все повторялось: работа-больница-дом. Больше месяца кошмарного ритма. Больше месяца переживаний о здоровье мамы. Справляться с этим в одиночку было тяжело. Если раньше Вера Ивановна была для дочери поддержкой, то сейчас Свете пришлось самой стать опорой для мамы, давая той понять, что нельзя сдаваться и насколько она ей нужна.
Спустя несколько недель состояние Веры Ивановны улучшилось, и Света наконец-то смогла спокойно выдохнуть. Напряжение, так долго державшее ее, постепенно отпускало, и теперь на смену ему возвращалось еще большее опустошение. Даже от тех томительных ожиданий случайной встречи с Константином не осталось и следа. Она просто выгорела изнутри, переживания полностью поглотили все, и теперь они не исчезли, а просто приняли облик тяжелейшей усталости. Настолько сильной, что даже мыслям не осталось места.
– Мамочка, я так за тебя переживала, – Света устало склонилась к плечу Веры Ивановны и, как когда-то в детстве, потерлась о него щекой, словно маленький котенок, ластящийся к кошке. – Больше не смей меня так пугать.
Вера Ивановна ласково провела по волосам дочери, успокаивая и приободряя ее.
– Знаешь, – задумчиво протянула она, расправляя спутанные светлые пряди волос дочери, – наверное, мне было страшнее не меньше твоего. Как подумаю, что ты осталась бы совсем одна после…
Женщина умолкла, боясь произнести это страшное слово, отнимающее жизнь, близких и любимых людей.
– Мама, ну что такое ты говоришь? – возмутилась Света. Она поднялась и укоризненно смотрела на все еще бледную, исхудавшую мать, лежавшую на подушке. – Что за ерунда пришла тебе в голову?
– Я знаю, что говорю, – твердость в голосе лишь только подтверждала правоту сказанного. – Когда лежишь целыми днями в больничных стенах, столько всего обдумать успеешь. Нет у нас с тобой никого из близких. Ни братьев, ни сестер. Даже мужей вот тоже не стало по различным причинам. Случится что-нибудь со мной, ты ведь совсем одна останешься. Ни семьи, ни родных толком… Что там дальние родственники – одним названием все сказано.
– Мам ну не начинай, – попыталась отмахнуться Света и перевести разговор в другое русло. – Вот сейчас поправишься, и все будет в порядке. Я знаю, что ты уже устала тут, потерпи немножечко. Доктор сказал, что ты идешь на поправку и скоро можно будет выписываться домой.
– Девочка моя, просто пока еще ты не можешь этого понять, – покачала головой Вера Ивановна. – Я беспокоюсь за тебя. Не за сегодняшний день. И не за завтрашний даже. Ты сама прекрасно видишь, что здоровее мы не становимся. Придет когда-нибудь такой день, и ты останешься одна. Для меня уже сейчас тяжко осознавать, что это будет так. Знаешь, когда не стало твоего отца, у меня была хотя бы ты. Именно ты, мой ребенок, стала для меня главным стимулом жить дальше, бороться, тянуться к каким-то целям. Люди не могут просто существовать без цели