Были ли они любовниками? Это многое объяснило бы.
Мик устроил за ужином безобразную истерику. Даже не драку с обидчиком, назвавшим его боровом, а какое-то детское визжание на ультразвуковых частотах с обидными выпадами в мой адрес.
В мой, потому что я невинно заметила, что ему пора удалиться спать, как раз после бурной ссоры с Крисом, которую я не застала.
– Всем на меня плевать! – кричал он. – Обманщица! Низкая подлая предательница!
Там было еще много всякого неприятного о моих умственных способностях. И это при всех домочадцах и короле в придачу. Видимо, парень совсем тормоза потерял. Сиенна попыталась вмешаться, уперев руки в боки, но я жестом остановила ее.
Гийом ускакал, оставив меня одну, выжатую как лимон, на крепостных стенах утирать слезы. Магия ныла во всем теле, как после длительного гриппа, и я знала, что, скорей всего, буду плакать всю ночь от боли, которую никто не уймет. И еще Рейсвальд, моя постоянная сердечная заноза, разбередилась и кровоточила.
У меня не было сил на истерику Мика. Поэтому я просто подошла, обхватила его за брюшко, закинула на плечо и отправилась вверх по лестнице. Мы, ведьмы, физически сильнее, чем кажемся, потому что золотые потоки способны поднять в воздух и домик средних размеров, не говоря уж о невменяемом мальчишке.
Я принесла его в спальню, находившуюся рядом с моей. Усадила на постель, всего зареванного и красного, вправду немного на борова похожего.
Помогла умыть лицо, переодеться в длинную ночную рубашку до пят. Заторможенный паренек не сопротивлялся, покорно подставлял рыжую голову в ворот, пухлые руки в рукава.
– Понимаешь, Мик, – устало объясняла ему, – я твой ответственный взрослый, а это значит – кричи что хочешь, ты от меня никуда не денешься. Даже не пытайся, ничего не выйдет.
Он попробовал что-то ответить, но из горла вырвались лишь невнятные всхлипы. Я привалила к себе рыхлое тело, обняла, потрепала по вихрам.
– Рыжик, я так тебя понимаю, если бы ты знал! Тоже хочется иногда поорать так, что сил нет. Не могу – авторитет и все такое. Ты, считай, за нас обоих покуролесил. Завтра, конечно, от меня ни ногой и пеняй на себя, если будешь непослушным. А пока спи, мой хороший.
Я поцеловала его в лоб, подождала, пока сонно засопит, и вышла, плотно прикрыв дверь. Все-таки надо ему собаку. Загибается парень.
Его родители погибли совсем недавно, прошлой зимой. Он появился в замке поздней весной, худой как щепка, несчастный и бледный. Поначалу ел как не в себя. Замыкался от остальных, как озлобленный волчонок. Потом пропал, сказал, что к тетке в деревню. Я поверила.
Не стоит питать иллюзии, будто пригреешь сиротку – и из сорняка сразу распустится великолепная роза. Нет, сначала тебя как следует всеми шипами отхлестают, а потом решат, можно доверять или нет. Я хотела показать Мику, что буду рядом, что бы ни случилось. Это база для всего остального, если выстою, можно будет думать о будущем.
Если выстою.
Глава 8
Можно