хуже то, что народ, который до сих пор верит прессе, а в прежние времена вообще считал все напечатанное в СМИ руководством к действию, массово перестанет покупать билеты. Коля заканчивал свои разгромные статьи стандартным абзацем: «И вот что я вам скажу: не тратьте средства на поход в храм Мельпомены, где вы увидите дурно написанную и плохо поставленную пьесу. Лучше купите на эти деньги трюфелей да попейте с ними чаю. Получите от этого удовольствие, а от непотребной пьески вас изжога замучает».
Когда Рая была маленькой, на отца напал с ножом артист Брусков, который из-за рецензии Волкова лишился работы в столичном театре. От тяжелого ранения Николай мгновенно умер. Убийцу схватили на месте преступления, отправили за решетку, признали сумасшедшим, и он сгинул в специализированной психиатрической клинике.
Едва гроб Волкова засыпали комьями земли, как Ларисе пришлось туго. Николай обидел многих, обиженные боялись ссориться с критиком, считая, что у того много своих людей на самом верху, поэтому лебезили перед его супругой. Но стоило Николаю уйти в мир иной, как выяснилось, что настоящих друзей у него не было. Вокруг оказались одни волки, которые не постеснялись отомстить вдове за унижения, которые терпели от ее покойного мужа.
Формально придраться было не к чему. Актрису из театра не уволили, ей платили положенные деньги. Но не давали ролей в новых спектаклях, а в старых заменили другими исполнительницами. Объяснение этому нашлось простое: Ларисе было за сорок, играть Джульетту уже поздновато. И на кого обижаться? Не лучше обстояло дело и в кино, но в этом случае никто не был виноват. Ассистенты режиссеров подыскивают актеров в базе киностудии. Фото вдовы из нее не убрали. Ну не подходила Лариса ни для одного фильма! Ее даже на пробы не приглашали.
Обычному человеку непонятны душевные муки женщины, которая блистала на сцене и на экране и враз стала ненужной. Для артиста незанятость – самое страшное наказание. Просидев год без дела, Лара, наступив на гордость, попросила главного режиссера:
– Введите меня в спектакль.
– Ларонька, душа моя, – запел тот, – как только появится роль твоего гениального уровня, так сразу.
– Я могу и второстепенную героиню играть, – прошептала актриса, – да хоть «кушать подано» говорить. Верните мне сцену. Я погибаю без нее.
– Ну что ты! Какое «кушать подано», – замахал руками владелец театра, – ты у нас лучшая, уникальная. Непременно появится достойная пьеса. Я помню о тебе. И ты же получаешь зарплату!
Лариса поняла: ей никогда не выйти на сцену в этом театре. Она стала обходить других режиссеров. Но везде с ней беседовали одинаково: очень уважительно, называли «бриллиантом», но… «ролей вашего уровня у нас пока нет. Мы сразу позвоним, как только появится подходящая пьеса». К сожалению, Николай ухитрился оскорбить всех главных режиссеров Москвы и Питера. Уехать в провинцию и стать ведущей актрисой в городке с пятью тысячами населения? Получать от благодарного зрителя три ромашки и шоколадку? О нет! Это хуже, чем упасть на дно.
Как поступила вдова? Начала пить. Вся