виднелась чайная ложка.
На кровати, скорчившись в странной неестественной позе, прижимая к животу руки и согнутые в коленях худые, покрытые черными волосами ноги, отвернувшись лицом к стене, лежал Мирон Алексеевич. Он был в большой белой рубахе и черных трусах.
Больше в комнате никого не было.
Время тянулось очень медленно. Мирон Алексеевич лежал неподвижно, будто большой, вытянутой формы камень.
Колька почувствовал, что его сердце сжимается от ужаса, подбородок задрожал, а где-то внутри появилось противное тошнотворное ощущение.
– Он мертвый, – едва слышно и почти нечленораздельно прошептал Ваня.
От этих слов перед глазами Кольки всё помутнело и поплыло, и он прислонился к косяку, чтобы не упасть. В следующую минуту раздался тягучий, монотонный, терзающий нервы скрип, голова лесника приподнялась над постелью, и его лицо медленно, будто это происходило с большим усилием и болью, повернулось к мальчикам. Колька различил непонимающий, казалось, испуганный взгляд одичавшего человека. Глаза Мирона Алексеевича сначала сузились в тонкую щелку, а затем веки внезапно раздвинулись, освобождая глазные яблоки, делая похожими его глаза на глаза хамелеона. Становилось ясно, что зрение у старого лесника стало совсем плохим, и он что есть сил пытался разглядеть расплывчатые блеклые пятна, застывшие перед ним. Встать с кровати ему стоило немалых сил, а потому он лишь беспомощно двигал веками и вытягивал вперед худую, покрытую морщинистой кожей руку. Внезапно, без всякого изменения в окаменевшем выражении лица, он резко выкрикнул:
– Уйди! Сгинь, дьявол! Не трожь меня, кровопийца!
В возбуждении он стал нервно шарить рукой по столу, стараясь нащупать стакан, чтобы, по-видимому, запустить им по тому, что казалось ему дьяволом.
Ваня и Колька, заметно вздрогнув, попятились и в следующую секунду бросились убегать. Они выпрыгнули в открытое окно и без промедления рванули со двора лесничего. Добежав до других домов, они остановились и перевели дух.
– Ты думаешь, его действительно кто-то хотел убить? – делая частые вдохи, спросил Колька.
– Нет, скорее, он просто тронулся умом, и теперь ему мерещатся дьявол, кровопийцы, убийцы и всякие чудовища, наверное, – Ваня тоже был порядком потрясен и выглядел всклокоченным и обескураженным.
– А что если ему не померещилось? – сомневался Колька.
– Там же никого больше не было! Хотя, мы и не искали. Может, в другой комнате кто-то прятался? Или он успел выскочить, пока мы у двери были?
Они повернулись одновременно один к другому, и их взгляды встретились.
– Рассказать кому-нибудь? В школе, учителю или директору, – предложил Колька.
– Поверят ли? Скажут, померещилось нам или что мы всё это выдумали.
Некоторое время они шли молча, раздумывая над происшедшим, потом Ваня сказал:
– А ведь следов других под окном не было видно.
– Может, лесник правда просто с ума сбрендил,