что подумал, – Киров почесал нос. – Где там у нас Осведомленный[78]?
Куйбышев удивленно раскрыл глаза и уставился на Сергея Мироновича:
– Да ведь он…
– Знаю-знаю… ну так что же? Зато специалист, каких поискать! Таких людей надо ценить. Что его слабость – повторять зады[79], это не беда. Мало ли людей с обратной слабостью на свете![80]
Куйбышев коротко рассмеялся и посмотрел на Литвинова. Тот закатил глаза и, словно мешок с тряпками, мягко скатился на ковер…
А в это время Сталин, стоя у телефона в маленькой каморке, негромко выговаривал в трубку:
– Я вас очень прошу, товарищ Саша, не вмешиваться сейчас ни во что и обеспечить полную безопасность Таты, Василия и Артема. Я на вас надеюсь. А с врагами мы сумеем разобраться. Ягода уже арестован и дает показания, в ближайшее время будут арестованы остальные заговорщики…
На другом конце провода помолчали, затем напряженный детский голос спросил:
– Товарищ Сталин, а кого вместо Ягоды на НКВД?
– Мы тут с товарищами посоветовались, и была утверждена кандидатура товарища Кирова.
– Замечательно, – в детском голосе прозвучало облегчение. – Вы помните, что товарища Кирова?..
– Есть мнение, что ТЕПЕРЬ товарища Кирова очень вряд ли…
Саша положил телефонную трубку и вежливо поблагодарил охранника, который на всякий случай ему козырнул. После чего он очень постарался, правда – безуспешно, выбросить все происходящее сейчас в стране из головы и отправился к ребятам запускать самолет с резиновым мотором. По иронии судьбы, именно в тот момент, когда Александр изо всей силы швырнул самолет вперед и вверх, почти такое же движение сделал широкоплечий оперуполномоченный ГУГБ НКВД. Вот только в руке у него ничего не было, зато его здоровенный кулак со всей силы впечатался в челюсть Григория Евсеевича Зиновьева. Челюсть выдержала, но глаза Григория Евсеевича мгновенно остекленели, и он бесчувственным кулем повалился на руки двух других сотрудников НКВД, которые приняли его несколько грубо, но аккуратно. Они быстро освободили Зиновьева от маленького браунинга, лежавшего в кармане галифе, ловко надели наручники и выволокли обмякшее тело из кабинета.
А несколькими минутами раньше такие же бравые широкоплечие ребята арестовали Пятакова. После наступила очередь Радека, Каменева, Рыкова и еще очень, очень многих…
В ту ночь Сталин не приехал на Ближнюю дачу. Работы было слишком много и слишком много новой информации, которой с каждым часом, с каждой минутой становилось все больше и больше. И это было очень хорошо для Белова, Галета и коминтерновцев во главе с Димитровым. Потому что если товарищ Сталин ни за что не простил бы привлечения Саши к допросу Ягоды, то за участие мальчика в допросе Петерса и особенно его жены и дочери – он бы просто стер всех в порошок! В пыль, в труху лагерную, на удобрения бы перевел!..
Так что, ко всеобщему счастью, Иосиф Виссарионович не видел белого лица разоблаченной Мэй