взаимные обиды начали сыпаться на головы супругов. Они разговаривали на повышенных тонах, невольно привлекая внимание посетителей кафе.
– А я и думала! – продолжила полемику Маша. – В Москве у нас будет больше возможностей. Ты тоже сможешь найти хорошую работу. Я и с Петром Сергеевичем договорилась. Он обещал помочь с квартирой и садиком.
На Никиту упоминание о начальнике жены произвело ошеломляющее впечатление, словно красная тряпка на быка. И он, бык, ринулся в бой с новой силой:
– Конечно, Петр Сергеевич! Опять Петр Сергеевич! Может, он еще тебя в своей квартире поселит!
Маша не уступала мужу и продолжала вести бой на стороне тореадора. Зал замер в ожидании развязки. Посетители за соседними столиками прекратили разговоры, все прислушивались к полемике супругов.
– Если надо будет, и поселит! – выкрикнула молодая женщина.
Никита потемнел от этих слов, словно грозовая туча. Он встал, сжимая кулаки, и процедил сквозь зубы:
– Дашку я тебе не отдам! И моя работа мне нравится!
Маша вскочила, опираясь руками на стол и подаваясь вперед, выпалила с издевкой:
– А кто ей будет косы по утрам заплетать?! Ты, что ль?!
– Можешь за косы не переживать! Я найду ту, которая будет их заплетать, – совершенно ледяным голосом ответил Никита.
– Не сомневаюсь, что найдешь, – процедила сквозь зубы Маша.
Супруги стояли, уставившись друг на друга, они готовились к очередному сражению. Очень вовремя к ним подлетел официант с подносом. Он осторожно покосился на Никиту, потом на Машу. Начал расставлять заказ и, извиняясь, тихим голосом попросил:
– Вы не могли бы потише разговаривать? Мешаете другим посетителям.
Никита перевел на него непонимающий взгляд, потом, осознав, что официант говорит, окинул взглядом соседние столики и, обращаясь ко всем одновременно, с раздражением выпалил:
– Не можем. Потерпят. Видите, у нас семья рушится. – Потом обратился к Маше. – Я выйду. Мне остыть надо.
Никита с силой отодвинул стул. Тот жалобно скрипнул ножками по полу, словно пропищав: «Меня-то за что?» Разъяренные глаза супругов еще раз встретились и расстались, каждый в своем праведном гневе. Никита ушел в туалетную комнату. Маша расстроенно опустилась на стул и уставилась в окно. Официант, облегченно выдохнув, продолжил лавирование между столиками. Зрители в зале, разочарованные столь скорым окончанием действия, вернулись к своим тарелкам. Наступило временное перемирие.
Никита стоял в туалетной комнате. Он оперся руками на раковину и невидящими глазами смотрел на свое отражение в зеркале. Все его думы были заняты только одной мыслью: как не потерять Машу, что ей сказать. Он не понимал, чего она ждет от него. Неужели придется все бросить и ехать в столицу, и неужели она настолько наивна, чтобы думать, что там они чаще будут проводить время вместе. Размышления Никиты прервал вошедший молодой человек. Он посмотрел на Никиту, как-то по-братски подмигнул ему и прошел в кабинку. Этого только не хватало. Зря Никита выбрал в качестве места для разговора