конь послышался дальний!
– Не трогай, мальчик, не трогай
Моей прохлады крахмальной!
Где-то сова зарыдала
Так безутешно и тонко!
За ручку в тёмное небо
Луна уводит ребёнка.
Вскрикнули в кузне цыгане,
Эхо откликнулось в чаще,
А ветры всё пели и пели
За упокой уходящих!
Голос певца замедлился, и я почти уже была готова услышать через паузу следующую песню, но юноша вскрикнул с новой, усиленной тревогой:
– Луна, луна моя, скройся!
Тебя украдут цыгане —
Они возьмут твоё сердце
И серебра начеканят!
– Не бойся, мальчик, не бойся!
Взгляни, хорош ли мой танец?
Когда вернутся цыгане,
Ты будешь спать и не встанешь!
– Луна, луна моя, скройся!
Тебя украдут цыгане…
– Не бойся, мальчик, не бойся!
Взгляни, хорош ли мой танец?
От финального крещендо меня пробрал по коже мороз – я даже судорожно передёрнула плечами. Кажется, это был чуть переделанный перевод Лорки. Некоторое время я стояла в тишине, пока не поняла, что на диске только одна песня. Меняя его на какой-то подвернувшийся из стойки, я увидела, что на нём нет никаких надписей, только астрологический знак луны, нарисованный маркером.
Аппарат заиграл словацкий фолк-рок, но мне вдруг расхотелось слушать музыку. Я выключила проигрыватель и снова стала слоняться по апартману, пока не поймала себя на том, что напеваю «Луна, луна моя, скройся!» Мне стало не по себе, и я нашла цыганские мелодии. Я не могла пока танцевать в полную силу, но решила, что немножко поработать руками и бёдрами мне будет неопасно. Собственно, этому занятию я и посвящала время до появления Батори.
Как и в прошлый раз, он будит меня прикосновением к плечу. Ещё не открыв глаза, я чувствую запах кофе и шкварок и невольно улыбаюсь.
– Рад, что вы в хорошем настроении, – бодро говорит Батори, устраиваясь на полу. – Приятного аппетита.
Его голос звучит так, словно мы никогда и не ссорились, но я всё равно немного напрягаюсь.
– Когда вы меня выпустите?
– Когда пожелаете. Я вас, собственно, и не удерживал, всего лишь давал время отлежаться без приключений и внимания толпы.
– Тогда я хочу после завтрака.
– Как скажете.
– Так и скажу.
Батори усмехается и вдруг кладёт мне руку на голову. От ладони идёт сильное приятное тепло, почти жар. Я замираю от неожиданности, но, когда он проводит мне рукой по волосам, осторожно отстраняюсь.
– Вы чего?
– Просто погладил вас по голове. Как и обещал. А то вы больно нахохленная сидите. Что, холодные у меня руки?
– Как вы это делаете?
– Так же, как вы, когда заставляете кровь приливать к губам и носу для повышения их чувствительности. Такая, знаете, вампирская магия, позволяющая контролировать работу сердца и сосудов.
– В моём случае магии никакой нет, обычное самовнушение.
– Если вам так угодно думать…
Я