но позже, после смерти поэта, в адресатах сонетов были заподозрены несколько современников Шекспира.
Сохранению фактических данных также, отнюдь, не способствовали ни, сгоревший в 1613 году, театр «Глобус», ни пожар 1623 года, уничтоживший кабинет и библиотеку Бена Джонсона, ни пожар 1627 года в Уилтон-Хаусе – родовом имении графов Пембрук, ни Великий пожар Лондона в 1666 году, ни разрушение главного дома Шекспира в его родном городе Стратфорд-на-Эйвоне.
Таким образом, как научная проблема, датировка сонетов Шекспира возникла сразу же с появлением в конце 17-го – начале 18-го веков первых исследований творчества Шекспира и его биографии.
При этом вначале она существовала только как историческая проблема. Исследователи собирали фактический материал в церковных книгах, в архивах, в частных библиотеках, в рассказах последних, ещё живущих, современников Шекспира.
Конечно, как правило, исследователи не ставили себе при этом такую узкую задачу, как найти только датировки сонетов, но чем больше накапливалось материала по другим направлениям, тем всё более очевидно выступала, практически, полная пустота фактических данных по этой проблеме.
Поэтому довольно скоро стали появляться работы, дополняющие историческую проблему датировки сонетов филологическим аспектом.
Многие исследователи разумно посчитали, что путь решения проблемы датировки сонетов, при неопределённой возможности увязать фактические исторические данные с содержанием сонетов, лежит через анализ вышеупомянутого посвящения издателя и определения того, кем же являлся в жизни таинственный «мистер W.H.».
Далее, по их логике, можно было бы, теперь уже с исторической точки зрения, изучить биографию «мистера W.H.» и сопоставить её с содержанием текстов отдельных сонетов и биографией самого Шекспира.
Но начав движение в верном направлении, такой подход на полпути к результату столкнулся с другой проблемой.
Почти до конца 18-го века всеобщим было убеждение, что сонеты Шекспира обращены к женщине. Когда в 1780 году Эдмонд Мэлоун высказал гипотезу, что 126 первых сонетов прославляют мужчину, этот взгляд ему пришлось долго и подробно всем объяснять, пока он получил признание. Дело в том, что к середине 18-го века Шекспир был признан как величайший драматург не только в Англии, но и во всей Европе. И хотя, как поэт, он ещё не был так широко известен, но для тех, кто в те времена был знаком с текстами сонетов Шекспира, а это в основном было английское культурное сообщество, такое утверждение о том, что адресат всех первых 126 сонетов – реальный мужчина, было несовместимо с высоким моральным обликом великого драматурга.
Но содержание множества сонетов, хоть и неопределённого рода адресата, всё-таки, допускало признавать такую реальность, т.е. не традиционность отношений между поэтом и его другом. С другой стороны, найти определённые указания на невозможность этого в содержании сонетов не удавалось.
Поэтому