Ты такая пылающая, искренняя, желанная и… беззащитная в этот момент! Хочу, чтобы теперь так было всегда!
Я спрятала лицо у него на груди, чтобы скрыть от мужчины смятение и отвращение – и к себе, и к нему, и к тому, что только что произошло вопреки всему и всем. Сердце взорвалось болью. Я предала свою любовь – мою нить Аридны, что крепко связывала меня с Гораном, являясь гарантом возвращения домой. Как это возможно?!
Киллиан крепко прижал меня к себе, приняв это, видимо, за проявление нежности.
– Знал, что ты играешь со мной, – прошептал он, поглаживая мою спину. – Приручаешь, хочешь обхитрить. Я подыгрывал тебе. Но сегодня, Саяна… Это была не игра. – мужчина отстранился и заглянул в мое лицо. – Ты на самом деле отдалась мне, ведь так?
– Да. – едва слышно прошептали губы.
– Спасибо, – Киллиан еще крепче прижал меня к себе, – Ангел мой!
Глава 4
Шахматы
На блестку дней, зажатую в руке,
Не купишь Тайны где-то вдалеке.
А тут – и ложь на волосок от Правды,
И жизнь твоя – сама на волоске.
Когда я проснулась, в комнате царила темнота, разбавленная отсветами из жарко растопленного камина. Киллиана рядом не было. На кровати рядом со мной лежала охапка свежесрезанных разноцветных ирисов.
Поверить не могу в то, что это действительно произошло! Как я могла наслаждаться прикосновениями насильника?! Неужели это из-за того, что мы оба Ангелы? Какими чарами он заставил меня желать себя? Что это существо сделало с моим телом и душой? Такое не могло произойти само по себе! Он отравил меня собой, я чувствую его внутри – что-то чудовищное, инородное, неестественное. Где источник его власти надо мной?
Дрожа, я села на кровати, подтянув ноги к груди. Надо успокоиться. Разберусь и в этой головоломке, найду, как разрушить злые чары. А пока буду извлекать пользу даже из его власти надо мной. Теперь Киллиан искренне верит, что сумел вызвать во мне чувства. Как бы то ни было, цель достигнута. Мне удалось убедить монстра в том, что его чувства взаимны. Теперь, хоть и тяжело, нужно продолжать подыгрывать ему.
Я встала, приняла душ и, распахнув одну створку витражного окна, вгляделась в ночь, завороженная ее мрачной готической красотой. Луна, как мутный глаз неведомого чудища, в полнейшей тишине плыла по темно-синему небу, высвечивая размытым мертвенно-белесым пятном фиолетовые маленькие облака. Серебристая дорожка на поверхности сонно вздыхающего океана стрелой убегала к горизонту, который терялся в непроглядной тьме. Ледяной ветерок коварно обвивался вокруг запястий и стискивал талию, как нетерпеливый любовник. Огоньки слева, в стороне, привлекли мое внимание. Факелы, кажется.
Похороны, подсказали проснувшиеся вибриссы. Той девушки, которую задушил этот монстр. Ночью, украдкой, чтобы не попадаться на глаза всесильному жестокому Ангелу, не тревожить