его шанс спастись от разбойников. Пока все дожидались главу деревни, в голове у пленника носились тысячи мыслей, главная была о возможности скорейшего спасения. К сожалению, он полностью зависел от настроения местных жителей. Парень не знал, помогут они ему или нет. Собравшись с духом, Джеймс решился снова попытать счастья, хотя он не забыл, чем могло ему это грозить.
К этому времени как раз подошел старейшина. Он начал выяснять у главаря разбойников, зачем они пожаловали к ним. Кормик, собравшись с духом, что есть мочи закричал, обращаясь в первую очередь к старику, главе селения:
– Помогите!!! Они меня похитили!!!
Большего пленник сказать не успел, Конрад ударил его по лицу. Джеймс повалился с коня. Бросив взгляд на старейшину, парень понял, тому нет до него никакого дела. Старик старательно делал вид, будто ничего не заметил.
Ком обиды подкатил к горлу. Пленник, сам того не желая, начал плакать. Слезы текли сами собой, парень не мог их остановить, да и не хотел. Его душу сдавило в тиски. Кормик страдал от бессилия, злости, невозможности что-либо сделать, что-либо противопоставить этим бесчувственным людям. Теперь он злился не столько на разбойников, сколько на селян. Джеймс, не переставая, проклинал себя за слабость.
Сколько это продлилось, пленник не знал. Их привели в сарай, где он, не успев прилечь, провалился в забвение сна. Но оно длилось не долго. Сон отпустил его так же быстро, как пришел. Парень не спешил открывать глаза. Пролежав без движения минут десять, он понял, заснуть снова ему будет тяжело.
В голову лезли мысли о его дальнейшей судьбе, которая представлялась не слишком радужной. Все тело ужасно болело, было больно даже дышать. В желудке, о котором парень на время успел забыть, снова началась резь.
Джеймс настолько погрузился в свои мысли, что не сразу заметил принесенную еду. Помня тяжелый урок, пленник не стал просить еды или молока. Ему было страшно опять быть побитым. Между тем есть хотелось просто зверски, голова начинала кружиться от одного запаха выпечки.
Неожиданно Кормика в живот ударило что-то мягкое:
– Жуй, пока дают, – услышал он голос Захара.
Парень с жадностью оголодавшего пса набросился на упавший рядом с ним кусок пирога. Сделав всего пару укусов, пленник понял, больше съесть не удастся, иначе его вывернет. Сказывалось долгое голодание, сопровождаемое нехваткой воды. В животе было ощущение, будто он съел не пирог, а кучу камней.
Когда ему отдали остатки молока, дело пошло лучше. Джеймсу удалось доесть пирог Захара. Кусок же Каспия был уже лишним. Пленник решил припрятать его в надежде доесть потом. Закончив ужинать, Кормик почувствовал, его снова клонит в сон. Он не стал сопротивляться наваждению. Лишь перед тем, как полностью провалиться в него, Джеймс услышал обрывок разговора разбойников. Они намеревались ограбить местных: старейшину и приютившего их мужчину. Только вот разговор этот был сном или явью, Кормик уже различить не мог. Ему было тепло, легкая слабость растекалась по всему телу. Сон полностью овладел им, пленник погрузился в мир сладких грез, подальше