экономистом, зарплата хорошая, с жильём проблем нет, но вот хочется женщине мужского внимания. Так и появился в её жизни Кондратий Иванович. Многие именитые друзья покойного мужа делали ей недвусмысленные предложения стать любовницей, так как были поголовно женаты, она даже закрутила роман с одним из них, этаким седеющим красавцем Львом Леонидовичем. Но вскоре их застигла его жена, которая устроила истерику, написала в партком института, где он работал о распущенности и супружеской измене, его «пропесочили» на партсобрании, поставили на вид, обещали с позором выгнать из института, если он не вернётся в лоно семьи. Правила тогда были строгие, разводы не поощрялись партией и правительством. Лев Леонидович «пропал с горизонта», прислав по почте письмо, написанное под диктовку супруги, где писал, что их встреча была «трагической ошибкой».
Однажды она возвращалась домой вечером, после работы, шёл дождь. Он стоял под козырьком подъезда, в старомодном длинном зелёном плаще, который, трещал по швам, и был куплен, наверное, ещё тогда, когда он ходил в школу и чёрном берете. На толстом, безволосом лице были очки в толстой роговой оправе и с толстыми стёклами. В руках он держал три полузавядшие гвоздики и тортик за два двадцать в картонной коробке из соседнего гастронома, перевязанный коричневой бечёвкой. Увидев её, он бросился навстречу, стал совать ей цветы и тортик , что-то лепеча о том, что он проходил мимо, решил вот зайти, про гвоздики , которые он купил за три рубля у грузина на вокзале, про тортик вот, к чаю. Она его вспомнила, он был младшим научным сотрудником на кафедре её покойного мужа, Кондратий Иванович, кажется или Кондрашка, как его небрежно называл профессор. Всегда в одной и той же клетчатой , застиранной рубашке и кургузом пиджачке, плохо проглаженных брюках он сидел за дальним столом на кафедре и делал вид, что усиленно печатает, но она ловила на себе его взгляд. Ему иногда доверяли провести лекции или семинары за заболевших сотрудников или набить на машинке какой-нибуть текст, для чьей-нибудь диссертации. Был он приезжий, из Липецка, и проживал в общежитии вместе со студентами, от кафедры ему выделили маленькую комнатушку под лестницей. Она его впустила, они попили чаю, так как он замёрз, то она предложила ему коньячку. Он не отказался. Выпив рюмку, бросился к ней, стал обнимать, слюнявить лицо, хватать за грудь и попу. Она сказала, что надо тогда идти расстелить кровать, но он прижался сильнее, дернулся, замер и густо покраснев, убежал в ванную комнату. Когда она расстелила постель, заглянула в ванную и увидела, что он , голый до пояса, стирает трусы в раковине, брюки висели на полотенцесушителе.
– Бедненький, – она подошла сзади и погладила его по голове, он напрягся и густая желеобразная капля плюхнулась на пол, он бросил в раковину трусы, присел и заплакал.
– Я так не могу больше, у меня не получается с женщинами,– слёзы текли по его безволосому лицу,– они надо мной смеются.
– Ничего, маленький, всё хорошо будет, это пройдёт,–