что они мне нравятся. И потому что мне есть, с чем сравнивать. Поверь, эти люди – хорошие. Ну, практически все, – Лео злобненько потёр ладошки друг об друга и агент удовлетворённо хмыкнула: нельзя совершенно бескорыстно любить людей. Люди – сволочи. Это всем известно. А Лео просто притворяется, чтобы не показаться циником новой знакомой. Но Пижма-то знает, с какой лёгкостью торгуют человеческими жизнями те, у кого появляется такая возможность.
Назвать ярмаркой ежеутреннее скопление торговок у главных ворот деревеньки (крест-накрест сбитые у самой широкой тропки доски при полном отсутствии забора) не повернулся бы язык даже у подхалимов, обладающих, как известно, поистине поэтической фантазией. Тётки просто собирались на рассвете почесать языки, но, дабы не прослыть бездельницами, прихватывали с собой на обмен огородные дары да всякую ненужную мелочь: керамику, вышивку, резные ложки, неугомонных детей, которые дома до возвращения матери успеют всё разнести. Последние, зевая, со страдальческим видом держались за материнские юбки или сидели на земле, опираясь о чьи-нибудь ноги. Безобразничать в такую рань не хотелось ни одному хулигану.
– Пошли, – потянул Лео подругу к немолодой конопатой тётке. Пижма напрягла память, но так и не сообразила, видела ли её в толпе жадных до драконьей крови селян.
– Леонард, мальчик мой! – заметила она парочку ещё на подходе и сразу раскрыла объятия, потрясая огромной мягкой грудью.
– Здравствуйте, Элла, очень рад вас видеть! – отдышавшись и высвободившись улыбнулся Лео. – Вы, я смотрю, только молодеете и хорошеете?
– Болтун! – покатываясь от грудного смеха, она погрозила дракону толстеньким коротким пальцем. – Слушала бы и слушала!
– А ты не перебивай! – тут же начали советовать подружки.
– Пусть хвалит, а то кто нас ещё добрым словом порадует?
– Точно-точно, от мужа такой милости не дождёс-с-с-ся!
– Ну-ка отошли от моей лапочки! – шутливо замахнулась Элла на тесно обступивших пришельцев товарок. – Что это ты к нам сегодня так рано, милый?
– Да как-то забегался, а в погребах пусто, – Лео смущённо склонил голову. – Надо было давно закупиться. Да и кое с кем хотел Берда познакомить.
Пижма предприняла попытку провалиться сквозь землю, дабы избежать внимательных взглядов. Попытка, к сожалению, не удалась. Более того, радостная Элла, игнорируя весьма заметные потуги освободиться, притянула к себе, облапила и только что под мышку агенту не заглянула:
– Ах, какая красавица! – щебетала она. – Сильна! Хороша! Крепка как! Не жена – загляденье! Вот кабы мой Берд такую привёл, я бы ему слова не сказала! Ох, Леонард, хитёр ты, хитёр! То молчок, рот на замок, всё уверял, что тебе одному хорошо и вольно, то – раз! – и сразу с женой! Ну, мальчишка!
– Да я ему не… – Пижма не закончила фразу. И вовсе не потому, что на долю секунды одобрительные возгласы показались ей приятными, а напутственные речи легко краснеющему «муженьку» забавными, нет. Просто она пожалела Леонарда, кажется,