Закрытое окно давало неплохой шанс, и поэтому он лишь выжидал момент, когда можно будет напасть. Прокуренные крысы совсем забыли, с кем имеют дело, к тому же, ему так хотелось разбить чей-то нос. Наконец расстояние сократилось до минимума, и резким движением Чеширски ударил по переключателю, подарив бою мрак.
– Твою ж мать! – только и успел прокричать один из нападавших, тут же получив удар, от которого отлетел к стене, собрав бесчисленные стаканы, кастрюли и прочую мелкую утварь, громко резанувшую по ушам.
– Он здесь!– крикнул второй, размашисто махнув кулаком по темноте. Но Бар уже нырнул под лапу и, зайдя сзади, ловко вывернул крысиное плечо, подарив общему шуму истошный визгливый крик.
– Ах ты, тварь! – резал ножом воздух последний из квартирантов, все время поглядывая в сторону кричавшего собрата. – Ну, иди сюда, давай, давай, иди, я тебе сейчас покажу, что такое боль, малыш.
– Не переживай, я рядом, – тихо произнес Чеширски, встав прямо перед ним, совсем близко.
Выпад, ещё, затем снова. Крыса махала ножом так, что, казалось, сталь начала свистеть, но всё равно не доставала Чеширски.
– Что же ты? Ну? Иди, ну?
– Сейчас, подожди секунду, – сказал Чеширски и, аккуратно подняв стул, что есть силы треснул им по голове крысы, моментально вырубив наркомана. – Ну вот и всё, а ты говорил – пугливые. Мы не пугливые, мы –осторожные.
Затем он подошёл к Люцию и, смачно приложившись, вырубил его, после чего перекинул через плечо и понёс в сторону двери, мурлыча под нос одну из старых хулиганских песенок про странную дружбу кота и крысы. Только вот фон немного сбивал. Как-никак, а оставшаяся в сознании крыса продолжала неистово орать.
Выйдя на дневной свет, Бар прищурился. После столь дружелюбного полумрака дома солнце ужасно слепило. И всё же при столь ярком свете он успел заметить, как Джереми недовольно протянул двадцатку Бучи, скривившись так, как будто отдал новенький шевроле.
–Что с ним, Чеширски? Насколько я помню, он убегал на своих двоих, – сказал Бучи, задумчиво осматривая дилера.
– Упал, неаккуратный очень, – выдохнул Бар, кладя тело на капот. – Крысы плохо видят в темноте, а там так много луж.
– А это что? Кровь?
– Там бетонные стены, а тело – мягкий предмет.
– Он хоть живой?
– Дышит. С ним всё в полном порядке, просто может немного нервничать, когда очнётся. Испугался, так бывает. Как известно, крысы очень ранимые существа.
–Да, теперь понятно, почему вы так спелись, – мрачно заметил Джереми. – Чеширски, а вы понимаете, что он, по сути, ни в чем не обвинён? – Если это так, то никто не будет убегать от полицейских, а если убегает,значит, есть что скрывать. А если есть что скрывать, да к тому же от полицейских, то это надо проверить. Так ведь, детектив Бучи?
– Конечно. Ты, как всегда, прав. Давай, приведи его в чувство, поболтаем с этим парнем.
– Но сэр, его надо везти в участок, – запротестовал Чеширски.
– Ты с ума сошел? Чтобы эта