все-таки моя сестра!
– Она – твоя сестра, которая меня оглушила, оставила в заброшенном подвале и предлагала тебе меня зарезать, как барана. Прошу простить мое легкое недоверие к ней! Я ведь даже не о бесовщине всякой говорю, а о том самом вызове полиции, который ты первой вспомнила. Если нас поймают внутри…
– …Ничего нам не будет, – прервала его Римма. – Я ведь ее сестра, забыл? Я имею право находиться здесь.
– О частной собственности никогда не слышала?
– Так я же не рейдерский захват устраиваю! Я позвонила сестре, она не ответила, я забеспокоилась, и вот я здесь. Чем не версия?
– Сойдет, – кивнул Данил. – Хочешь, я пойду первым?
– Да нет, я справлюсь.
Новый дом, тихий уютный двор, чистый подъезд – все это успокоило Римму, позволило ей поверить, что дела Вест не так уж безнадежны. Но оказалось, что она рано расслабилась. Это стало ясно после первого же шага в квартиру.
Здесь все вокруг было темным, черным или серым, мрачным, странным. Стены без штукатурки были выкрашены черной краской, потолки – тоже, пол выстелили темной плиткой. Нормальной мебели Римма вообще не видела, только какие-то сундуки и ящики. Люстры и даже лампочек в квартире не оказалось, вместо них к потолку на прозрачной леске была подвешена та дрянь, которой в квартире вообще не место: высушенные птичьи крылья, вороньи гнезда, льняные мешки с сальными пятнами, плохо обработанные шкурки крыс. В воздухе застыл тяжелый запах: пыль, травы и едва уловимая вонь гниения.
– Ничего себе, – присвистнул Данил. – Похоже, у твоей сестры начался сдвиг подвижного состава с рельсов – и довольно давно.
Тут он был прав. Ремонт Вест сделала не меньше года назад, краска засохла, запах строительной отделки выветрился. Все это не было представлением для гостей, хозяйка квартиры жила в такой обстановке… или нет? Как здесь вообще можно жить?
– Нужно осмотреться, – тихо сказала Римма.
Привычного освещения в квартире не было: Вест не повесила люстры, удалила лампочки и даже выключатели. Массивных свечей вокруг хватало – и на полу, и на сундуках, но трогать их Римма не собиралась. Воск этих свечей казался ей непривычным, странным, и она понятия не имела, откуда он взялся.
В голову сами собой лезли неприятные, колючие мысли: «И это моя сестра! Когда она сошла с ума? Как? Была ли она такой всегда? Должна ли я была помочь ей – и могла ли помочь? Что если я тоже стану такой?!»
Ей потребовалось немало усилий, чтобы успокоиться, раздавить в себе гнетущее чувство вины. Да, Вест ее сестра – причем старшая сестра. Четырнадцать лет назад Римма не бросила ее, а бежала прочь из родного города, чтобы спасти собственную душу. Она бы вернулась и помогла, если бы ее попросили. Так ведь никто не просил! Общая кровь – это не обязанность, нельзя следить за каждым из родственников, живущих в разных городах. Вест, никогда и ни в чем себе не отказывавшая, сама выбрала свою судьбу. Теперь в эту судьбу были втянуты Римма и Данил, и им оставалось лишь справляться с последствиями.
Если прихожая была жуткой,