в подушку и глубоко вдохнула. Нет, все-таки это был правильный выбор. «Фибрра» – мой дом, здесь мое место. Тут мне всегда будет комфортно.
Дверь ванной комнаты скользнула в сторону, и Рим размашисто шагнул в каюту, одетый в клубы пара.
И только в них.
– Ой! – взвизгнула я, загораживаясь от него подушкой.
– Какого… – зарычал Рим и, судя по звукам, рухнул в проеме, поскользнувшись на влажном полу.
– Эксгибиционист проклятый! Оденься немедленно!
– Обалдеть, она еще и обзывается! – не поверил своим ушам Рим, поднимаясь с характерным кряхтением и грохотом. – Вообще-то это ты ворвалась ко мне без предупреждения!
– Я же не знала, что ты голый оттуда выйдешь!
– А надо в смокинге?!
– Надо в полотенце!
Рим, сердито бурча, принялся ворошить гору вещей в кресле, но, судя по всему, комбинезона там не нашел и утопал обратно в ванную, к модулю, выдающему чистую одежду. Вернулся он через минуту и грубо выдернул у меня подушку.
– Ну?
Я на всякий случай зажмурилась и наугад ткнула пальцем в сторону клинка.
– Я твой меч принесла.
– Спасибо! – рявкнул флибериец без малейшей благодарности в голосе. – Это все?
– Нет! – Приоткрытый глаз ничего нецензурного не увидел, так что я открыла и второй, уставившись на Рима с осуждением. – Почему ты вечно расхаживаешь без одежды?
– Потому что кроме тебя ко мне никто не врывается! – отгавкнулся Рим, но уже поспокойнее. – Нормальные люди перед этим стучат!
– Я стучала, ты не открыл. Думала, еще дуешься!
– Можно подумать, я сам к тебе в ванную влез! – Рим неожиданно усмехнулся и добавил: – В лесу ты была посмелее…
– Не напоминай!
– Ведешь себя, как девочка. Или…
– Рим! – перебила я. – Тебе не кажется, что мне и так уже достаточно стыдно?
Рим задорно расхохотался, заражая меня своим весельем и сводя на нет отчужденность, возникшую после ссоры. Приятно, когда нет нужды в извинениях. Он сам понял, что я раскаялась, и простил без лишних слов, а мне оставалось лишь оказать ему ту же услугу в ответ.
– Все-таки несправедливо, – заметил Рим, когда мы отсмеялись. – Почему тебе можно задавать такие вопросы, а мне нет?
– Потому что я была пьяная и буйная!
– Мне напиться?
– Ты невозможен, – простонала я и кинула в него подушкой.
Рим отбил, почти не глядя, и подушка улетела в сторону кресла, где немедленно затерялась на фоне прочих тряпок. А реакция у него становится все лучше – сказывались регулярные тренировки. Со временем Леотимир сделает из него настоящего флиберийца, и Рим перестанет быть белой вороной среди своих. Я радовалась за него, но одновременно немного беспокоилась. Раньше эта оторванность от остальных роднила нас и помогала лучше понять друг друга. А теперь Рим потихоньку вливается