.

и что делать постыдно, стойкие и бескомпромиссные как волнорезы. И всё же они были ценны для меня как зыбкий маячок нормальности в непроглядной темени всего прочего, что во мне содержалось. Осмысливать я их стал намного позже. Тогда отца уж давно не было. Он ушёл от нас. Я всегда думал, что из-за меня. А мать никогда не пыталась убедить меня в обратном. Она же и устранилась от моего воспитания, даже в той части, в которой женщина вообще способна воспитать мужчину. И все эти воспоминания были как за слепым окном в туманную пасмурную погоду, будто даже не со мною.