закипать.
– Ма-а-а-м….
В трубке тяжело вздохнули.
– Ладно, приезжай, ты же не отстанешь.
– Ура, люблю тебя!
– И я тебя…
Хитро улыбаясь, Таня закинула вещи в сумку. Осталось добраться до родного села на разбитом сельском автобусе. Час тянулся бесконечно долго, и, наконец, она зашла в прихожую. Бросив сумку, побежала к домашнему телефону. Уж с этого номера ему наверняка удастся дозвониться, и он не отвертится, объяснит, что происходит! Таня судорожно набрала пальцами знакомые цифры. Вздохнула. Пошли гудки. Дима сразу ответил. Победа! Едва девочка заговорила, радуясь, что сейчас они пообщаются, как возлюбленный неуверенно бросил: «Извини, занят…». Раздались короткие гудки: он проделал привычный фокус. Расстроившись до слёз, Таня зависла в кресле с трубкой в руках. Напряжение застряло где-то в животе и не уходило. Давно сдерживаемая злость наполнила до краёв. Сколько можно играть в «кошки-мышки»? А какие красивые образы их будущего он рисовал… Она написала ему обидное сообщение, вложив в него все свои чувства. Текст вышел таким длинным, что еле вместился в допустимый формат.
Пришлось кое-как пережить остаток выходных: без романтики, но с прополкой бесконечных грядок и разговорами с мамой. Вечером воскресенья Таня вернулась в отделение. Там её ждало новое огорчение – Инну выписывали. Как же так? Теперь она останется в больнице наедине с печальными мыслями, не с кем будет даже поболтать.
– Как съездила к маме, Тань? Что делала? – вопросы сыпались из соседок по палате, как конфетти из хлопушки. Их проницательные взгляды было нелегко обмануть. Время до отбоя тянулось, как резина. Скрывая дурное настроение, Таня шутила и красочно описывала великолепные выходные – они с мамой болтали, как две подружки, потом она от души гуляла, ела спелую вишню и виделась с друзьями. Соседки, завистливо вздыхая, кивали.
Неужели настали спасительные 22:00? Не успела она обрадоваться отвоёванному покою, как её окликнула Яна, соседка по палате:
– Танечка, ты могла бы помочь мне?
– А что нужно сделать?
– Поспи, пожалуйста, одну ночь на другой кровати. Женя позвонит в двенадцать, хотим устроить нечто вроде виртуального свидания. Будет так здорово!
– Почему бы не поговорить с ним со своей кровати?
Разговаривая с ней, Таня не могла не заметить, какой неприлично короткий у Яны халат, и как заметно сквозь него торчат крупные соски. Ей кажется, или только она одна выглядит, как ребёнок, в свои почти семнадцать? Наверное, поэтому Дима больше не звонит. А будь у неё такая фигура…
– Понимаешь, бабка услышит и натравит на нас медсестёр! – продолжила натиск соседка, не подозревая, что её разглядывают с головы до ног. Она имела в виду старушку, что подселили в их палату вместе с внуком. Женщина причиняла всем в отделении много хлопот. Казалось, её раздражает каждый звук, кроме воплей «любимого мальчика». А если