по тем дням. Я знаю. И я тоже тоскую. Жизнь тогда была проще: ни тебе сисек, ни секса, ни превращения во что-то, чем ты не была раньше, но я с этим ничего не могу поделать, мое взросление не прекратится – и я хочу расти, – мама должна с этим смириться.
– Все в порядке? – спрашивает Андж, когда я плотно закрываю за собой дверь.
– Да, экзамены – вся эта ерунда. – Я вымучиваю улыбку. Я лгу, и у меня такое чувство, что Джоди это знает, потому что, когда я прохожу мимо нее, она смотрит на меня сочувствующим взглядом, которого не видят другие. «Клуб стремных мамочек». Либо так, либо они слышали, как я кричала.
– Джоди рассказывала нам, как она любит старых мужчин, – фыркает Лиззи, когда я хлопаюсь на свою кровать. – Стыдоба.
– Я сказала – мужчин старше меня, а не стариков.
– Не думаю, что такая уж стыдоба. – Я стараюсь говорить невозмутимым тоном. – Многие мужчины постарше – такие крутые.
– Ну, я не думаю, что она говорит о тридцатилетних.
– И я тоже. Брэд Питт все еще крутой, а ему уже полтинник.
– Мне все равно, что вы говорите. – Джоди направляет их шутливое отвращение на себя. – Но так оно и есть. В мужчинах постарше что-то есть.
– Опыт! – хихикает Лиззи. – И зелененькие.
– Твой отец вполне себе крутой, Лиззи. – Джоди подается вперед, она наслаждается этим разговором. – Сколько ему? Сорок четыре? Сорок пять?
– Боже, ты отвратительна! – взвизгивает Лиззи.
– Но он в прекрасной форме. – Джоди вскидывает брови. – Он наверняка неплох в голом виде.
Лиззи приходит в такой ужас, что мы все вскоре съезжаем с катушек, пытаемся превзойти друг дружку, описывая, как Джоди могла бы трахаться с отцом Лиззи, пока у нас бока не начинают болеть от смеха, от которого слезятся глаза и перехватывает дыхание. Мы так смеемся, что я забываю отправить эсэмэску Кортни, и мне все равно. Мне никто не нужен, кроме этих девчонок. «МоиСуки». «Великолепная четверка».
День был явно не мой.
Эта мысль настолько комична, что я истерически хихикаю. «Такие слова», – сказала бы я прежняя. До всего этого. До Даниеля. В те времена, когда я была смешливой. Смех переходит в сдавленный всхлип, и, хотя мне жарко, я натягиваю одеяло по подбородок, словно испуганный ребенок в ночи.
Мы с тобой вместе умчимся в ночь.
Договорились, да, решено?
Что нам воду в ступе толочь?..
Слова эти снова и снова крутятся в моей голове весь день.
На работе передышки тоже не получилось. Мэрилин не пришла – у нее случилась одна из ее мигреней, и она не ответила, когда я послала ей эсэмэску, отчего мне стало еще хуже, – с ней что-то происходит, а она мне не говорит. Потом Джулия ушла на первую встречу с клиентом, а вернулась самодовольная, раскрасневшаяся, всем принесла печенье. Я опять вспомнила про деньги – как мне не хватало Мэрилин.
У меня состоялась встреча с Саймоном – нужно было окончательно обговорить кое-какие детали, и я вдруг ответила