конвоя и вручаю ему постановление об аресте.
– А где «клиент»?
Я отпираю дверь и вижу, как эта сука дёргает решётки на моём окне. У меня чешутся руки «вломить» ей от души, но я сдерживаюсь: мой ответ – впереди.
– Забирай!
На руках у шлюхи защёлкиваются «браслеты». Начальник конвоя «сопровождает» её кулаком в спину – и они исчезают за дверью.
На следующий день я бросаю все дела и еду в СИЗО. На мою удачу, сегодня дежурит моя выводная. Сегодня она мне нужна не только для того, чтобы доставить «клиентку» на допрос в следственный кабинет. Но сначала я предъявляю шлюхе обвинение.
– За что?!
Шлюха уже не улыбается. Всё точно по Высоцкому: «Но сегодня – не так, как вчера!»
Я разворачиваю Уголовный кодекс и в буквальном смысле тычу её носом в статью.
– Читай, сука: «Клевета, соединенная с обвинением в совершении государственного или иного тяжкого преступления, – наказывается лишением свободы на срок до пяти лет».
Минуту она тяжело дышит – и вдруг потасканная её рожа кривится в ухмылке.
– Ничего – скоро уже амнистия.
Ох, как мне хочется врезать по этой мерзкой роже! Но я сдерживаюсь.
– Обвинение понятно?
– Понятно.
– Распишись за то, что «понятно».
Шлюха расписывается. Я складываю бумаги в папку, папку – подмышку, и выхожу в коридор со словами:
– Сиди смирно, сука!
Моя выводная – в коридоре.
– Пошепчемся?
– Слушаю тебя.
– Определи эти суку к профессионалкам. Пусть они её отделают так, чтобы на ней живого места не было, чтобы она, сука, даже на карачках не могла ползать! Сможешь?
Выводная усмехается.
– Только для тебя!
– Ну, ты же знаешь: за мной «не заржавеет»!
Мы легонько прижимаемся друг к другу – и я распахиваю дверь кабинета:
– Она – твоя!..
…С недавних пор я замечаю, как три адвокатессы из юридической консультации нашего района посматривают на меня с каким-то животным страхом. Больше на их холёных губах не блуждает ухмылочка по моему адресу. Я не сомневаюсь в причине: они наверняка видели свою «подзащитную» с фиолетовой рожей и на костылях. Ну, а я здесь ни при чём: таковы тюремные нравы. Я лишь исполнял служебный долг в строгом соответствии с действующим законодательством. Но не стану кривить душой: я почему-то не скорблю в связи с тем, что случилось с этой шлюхой. Оставляю это на совести адвокатов. Глядя мне в лицо и ухмыляясь, они думали, что этим уже сказано всё, что в этой истории поставлена точка. Ими поставлена. Только последнее слово оказалось за мной…
«БЕЗГОЛОВКА»
Меня перевели в этот город сразу после «краткосрочной» – почти на четыре месяца – командировки в сельскую глушь. Этот городишко был немногим лучше: серые дома, короткие узкие улицы с разбитым асфальтом, непрерывно висящая в воздухе угольная пыль. Типичный шахтёрский город-спутник. Единственным