слабым голосом спрашиваю я. – Ты понимаешь, что совершил преступление?
– Не понял, Франки, – честно признается он и хмурится. – Если что – я ее не воровал. А купил.
– Я не об этом! Это же «Мартин». «Мартин», понимаешь?! Она произведена под индексом CEO!
– И что? – ничего не понимает Дастин.
– Это значит, что она выпущена ограниченным тиражом! Их в мире штук пятьдесят, не больше. И такие гитары должны быть у крутых музыкантов, а не у начинающих!
– Это номер тридцать четыре, – вставляет Лестерс довольным тоном. – Там подписано, под дыркой на передней деке.
Резонаторное отверстие дыркой еще никто при мне не называл! Я безумно возмущена и готова высказать Лестерсу все, что думаю о его отношении к такому инструменту, но чувство восхищения гитарой затмевает все.
Я беру еще один аккорд, наслаждаясь звучанием. Гитара удобная, отстроенная, дает отличный резонанс и крутые обертона. Играть на ней – одно нескончаемое удовольствие. Объемный звук, большой динамический диапазон, настоящий полет души.
Забываясь, я играю одну из своих вещей, услышанных не так давно по Небесному радио, и музыка мягко наполняет комнату, заставляя время замереть на месте. Мелодия становится воздухом. Я вдыхаю ее и выдыхаю. Она насыщает мою кровь и душу.
Дастин сидит рядом и вглядывается в мое лицо, словно запоминая его выражение, мимику и даже взгляд. А когда я заканчиваю, хлопает мне. На его лице – восторг.
– Санни Ховард, ты слишком крута, – говорит он. – Ты вся состоишь из музыки. Я восхищен.
Я улыбаюсь и не хочу выпускать «Мартин» из рук.
– С тебя просто можно «списывать» эмоции. Ты для меня – находка.
Он касается губами моей щеки.
– Эта гитара – просто чудо, – говорю я. – Ты должен относиться к ней так бережно, будто она из хрусталя. Понял?
– Постараюсь, – отвечает он.
– И раз ты стал хозяином такого инструмента, мы будем заниматься крайне интенсивно! – обещаю я. – Ты научишься слышать настоящие красивые звуки. Итак, начнем наш первый урок. Первое время у тебя будут болеть пальцы и появятся мозоли, – предупреждаю я. – Но это ничто по сравнению с тем удовольствием, которое ты получаешь при игре.
Дастин смотрит на меня кисло – кажется, играть на гитаре прямо сейчас он не очень-то и хочет. Но во мне загорается преподавательский огонек.
– Начнем сразу с практики. Бери гитару, – велю я. – Будем учиться ставить руки. Запомни, Лестерс, – этому ты должен уделить максимальное внимание. Это фундамент. Неправильно поставленные руки – конец всему. Так, малыш, бери ее. И запоминай. Правой извлекают звук. Левая должна плотно обхватывать гриф, при этом большой палец должен быть параллельно ладам…
Я учу Дастина основам – правильно сидеть и держать инструмент. В конце концов, он берет гитару, приосанивается, принимает вид профессионала и… начинает хаотично бить по струнам, изображая из себя рок-звезду. Даже головой начинает трясти.
– Ты что делаешь?! – ору я, вырывая «Мартин». – Не смей так поступать!