так что должен был справиться…
Она не вернулась и на рассвете, а после полудня явился измученный слуга, привел обеих лошадей, долго рассыпался в извинениях, уверяя, что «чужеземная шади, проклятая ведьма, не отпускала к хозяину», и, наконец, отдал мне записку.
«Вейриш, место отличное! – было написано поарастенски на листке бумаги, вырванном, похоже, из записной книжки. – Я нашла хозяина, вернее, его вдову, но она упрямее осла. Уверяет, дом проклят, и не желает продавать. Однако мы уговорились, что если я проведу там три ночи и со мной ничего не случится, она всё же его продаст, и совсем недорого! По-моему, редкая удача! Но ночью у вас на удивление холодно, а топлива нет (не считая мусора, но его не хватило бы), поэтому я вынуждена была оставить вашего слугу при себе, чтобы согреваться его теплом. Магию использовать по ряду причин не хотелось. Расскажу при встрече».
Я с подозрением посмотрел на несчастного и спросил:
– Что делала с тобой шади?
– Заколдовала, шодан, и не выпускала из проклятого дома! – возопил он и рухнул на колени. – Всю ночь твой ничтожный слуга не мог пошевелить и пальцем, а ведьма… она…
– Говори же, – подбодрил я.
– Сперва она пила вино, а потом легла рядом со мной… – ужасным шепотом проговорил он. – И… и…
– Ну, продолжай!
– Храпела, как не всякий мужчина может! Я глаз не сомкнул!
Я с огромным трудом сдержал смех.
– Кстати, – вспомнилось мне, – что такого страшного в том доме? Я впервые слышу о каком-то проклятии.
– Его хозяин умер страшной смертью, шодан, – шепотом произнес слуга и осенил себя жестом, долженствующим отпугнуть злых духов. – Говорят, он заключил сделку с джаннаем пустыни, но только они всегда обманывают…
– И что случилось? А главное, когда?
Я в самом деле не помнил ничего подобного. Может, трагедия случилась в мое отсутствие? Но слухи все равно бы дошли…
– Это случилось еще до Аю-шодэ, – подумав, сказал слуга. – Тогда я был ребенком, а шодану служил мой отец.
– Прекрасно помню почтенного Уриша, – кивнул я. – Он здоров?
Как тут скроешь свою суть, если в моем доме сменилось не одно поколение слуг и тем более шуудэ, а я вовсе не изменился? Многие мои соплеменники переезжают с места на место, как дядя Гарреш, выдают себя за собственных сыновей и внуков, но моя лень снова сыграла свою роль: я нашел себе подходящий дом, да так больше и не двигался с места, не считая редких заморских путешествий.
Может, когда стану постарше, и меня потянет в дальние края, потому что у меня всё не как у других: начинаю с хвоста, а не головы, так отец говорит. Обычно-то куролесят и странствуют в юности, а уж потом остепеняются, а я… С другой стороны, дядя Гарреш что-то никак не осядет на одном месте, хотя он в несколько раз старше меня!
– Отец здоров, – ответил слуга и низко поклонился. – Всегда благодарит Вейриша-шодана и просит богов ниспослать ему несокрушимое здоровье и долгие годы жизни…
– Похоже,