умер. От рака толстой кишки. Как я и предполагала, – огорченно вздохнула Гнатенко.
– О-о-о, голубушка, а ну-ка присядьте.
Кузьмин ухватил Дину за плечи и чуть не насильно усадил ее в свое мягкое кресло. В глазах коллеги он увидел печаль, раскаяние, и понял, что сейчас его профессиональная помощь понадобится именно ей.
– Дина Алексеевна, Вы ему ничем не могли помочь! И я – не мог! Это был его выбор, слышите?
Братанович был «хроническим» пациентом Дины и страдал навязчивым состоянием, синдромом сутяжничества, «борцом за правду и справедливость». Когда она стала подозревать, что симптомы его «травмы» на самом деле могут быть проявлениями патологического или онкологического процесса, и направила его на обследование, то он отказался, обвинив её в том, что она пытается одурачить его.
– Мы не можем заставить человека стать умным и воспринимать наши доводы адекватно. Просто не можем! Уясните себе это и не смейте обвинять себя в бедах пациентов. В любом случае, каждый сам несёт ответственность за себя.
– Я понимаю. Но от этого не становится легче, – кивнула Дина.
– Голубушка, не берите в голову. У Вас, я вижу, гипертрофированное чувство ответственности за людей. Так вот, успокойтесь! Вы – не Президент страны, чтоб так переживать за всех! Хотя, как раз он-то и не переживает.
Дина понимала, что Кузьмин совершенно прав. Только изменить свою внутреннюю сущность она никак не могла. Если с детства родители внушали ей моральный кодекс строителя коммунизма, и призывали ее поступать так, чтоб было удобно остальным, то она так и поступала, думая о себе в последнюю очередь. Хотя она наблюдала, что сейчас каждый думал только о своей выгоде и удобстве.
Вполне возможно, что именно поэтому, она и обладала таким бесконечным терпением по отношению к окружающим. Правда, не далее, как вчера, она думала, что ее терпение лопнет.
Она всегда относилась к своей свекрови уважительно, называла ее мамой и заботилась о ней. Когда матери Игоря понадобилась операция, Дина договаривалась с хирургами, и в результате той обошлось все бесплатно. Конечно, и послеоперационное выхаживание легло на плечи Дины, потому что остальные родственники заявили, что «ей разве мало врача в семье, чтобы еще и они приезжали»?!
Проезжая в милицейской машине по городу, она как-то раз, увидела свекровь, шедшую по улице с удрученным видом. И ей стало неимоверно жаль старушку, согнувшуюся на ветру в старой немодной кофте. Поэтому, в рекордные сроки, Дина связала шикарный свитер из черного и золотистого мохера. Придумала сама такой великолепный рисунок, какого не встречалось у других. Дина любила творить эксклюзивные вещи и ей это всегда прекрасно удавалось!
Свекруха отнеслась с подозрением к подарку невестки и долго выясняла, по поводу чего она его подарила. Если бы Дина знала, чем была поглощена в последние дни её свекровь, она бы не стала разбрасываться своим благородством.
Вчера мать Игоря заявилась с предложением, от которого Дина решила, что у той «поехала крыша».
– Я подумала, что ты должна продать свой дом, чего вам мучиться