Гертруда. Герман Гессе

она шла медленно, чтобы она щадила меня, испытывала ко мне сострадание.

      – Вы сердитесь на него? – заговорила она наконец.

      – Нет. Я вел себя глупо. Ведь я едва его знаю.

      – Мне его жалко, когда он такой. Бывают дни, когда приходится его бояться.

      – Вам тоже?

      – Мне больше всех. При этом он никому не делает так больно, как самому себе. Иногда он себя ненавидит.

      – Ах, это он рисуется!

      – Что вы такое говорите? – испуганно воскликнула она.

      – Говорю, что он комедиант. Зачем ему нужно насмехаться над собой и над другими? Зачем ему нужно вытаскивать на свет переживания и тайны чужого человека и выставлять их на смех? Злопыхатель он, вот кто!

      Мой давешний гнев возвращался ко мне по мере того, как я говорил, я был готов изругать и унизить человека, который причинил мне боль и которому я, к сожалению, завидовал. Да и мое уважение к этой даме пошло на убыль, поскольку она брала его под защиту и открыто становилась на его сторону. Разве не было неприличным уже то, что она решилась присутствовать в качестве единственной женщины на этой пьяной холостяцкой пирушке? К большой свободе в таких вещах я не привык, и поскольку я стыдился того, что все-таки испытываю влечение к этой красивой женщине, то в своей запальчивости предпочел завести ссору, нежели и дальше чувствовать ее сострадание. Пусть бы она сочла меня грубияном и убежала – по мне, это было бы лучше, чем если бы она осталась и была со мной любезна.