командно-начальствующему составу РККА персональных воинских званий ему в 1935 г. присвоено звание «комкор».
В августе 1936 г. А.И. Тодорский был назначен начальником Управления высших военно-учебных заведений (УВВУЗ) РККА и оставался в этой должности до июля 1938 г. (до назначения в распоряжение Управления по комначсоставу РККА). Заметим, что из всех руководителей военных академий (а их было порядка десяти) на эту вновь открытую должность назначили именно А.И. Тодорского – это о чем-то говорит!.. В качестве своего заместителя он попросил назначить видного ученого в области машиностроения, начальника кафедры Военно-воздушной академии имени Н.Е. Жуковского бригинженера Н.Г. Бруевича. Впоследствии Бруевич стал академиком Академии наук СССР, создателем теории точности и надежности машин и приборов, генерал-лейтенантом. Предоставим слово Николаю Григорьевичу:
«А.И. Тодорский видится мне в ряду тех людей, которые оставили заметный след в моей жизни. Приняв командование Военно-воздушной академией им. Н.Е. Жуковского, он оказался способным не только умело руководить совершенно новым для него делом, но и создать условия для плодотворной творческой деятельности этого крупного вуза…
Узнав Тодорского, я довольно быстро понял, что передо мной очень знающий и умный человек, на редкость жизнерадостный и доступный. Главная его идея заключалась в том, что все в академии – ее лицо, эффективность деятельности, уровень подготовки слушателей, – все определяется качеством преподавательского состава. Поэтому основной своей задачей начальник академии считал всемерную помощь преподавателям. А «уровень» требовал широкого ведения научных разработок и их внедрения с помощью эспериментирования, а также создания учебных пособий и учебников. Глубокое понимание этих проблем позволило Тодорскому в весьма сжатые сроки привести коллектив академии к немалым достижениям.
Остановлюсь еще на одной особенности стиля работы Александра Ивановича: он умел обрастать людьми. С его приходом значительно укрепились работоспособными кадрами многие участки работы – и организационной, и научной…
Человек не может быть универсалом и знать все, особенно в наше время. Не знал, разумеется, и Тодорский всей глубины наших научных разработок. Но что очень важно: он умел быть на высоте в вопросах понимания главного – важности, перспективности работ и их направлений. Вот характерный пример.
Я занимался теорией пространственных механизмов. Тогда это было дело совершенно новое, и многие считали вопрос далеким от авиации, от профиля нашей научной деятельности. Сегодня всем ясно, что прогресс современной авиации немыслим без применения этой теории на базе широкого использования электронно-вычислительной техники. А тогда, в середине тридцатых годов, Тодорский, которому я подробно рассказал о пространственных механизмах, уловил прямую, непосредственную связь предмета с авиацией и ее перспективами (хотя расчеты были действительно в то время затруднены из-за отсутствия совершенных вычислительных машин). Мои работы