прости! Кажется, я снова дала маху. – Она сделала извиняющийся жест. – Мне очень жаль. Похоже, тактичности у меня ни грамма.
Симон махнул рукой:
– Ладно, забей. А что здесь делаешь ты?
– Разве непонятно? – Она погладила мраморную плиту. – Ложусь вот на пробу.
Девочка встала. Она оказалась на голову ниже Симона, и, возможно… возможно, она была даже красива – если смыть с нее черную раскраску готов, полностью скрывавшую черты.
– Ложишься на пробу? – повторил он. – Тебе смерть кажется прикольной?
– Нет, вовсе нет, – ответила она, пристально глядя на него. – Напротив, я ее боюсь до чертиков, если честно. Но, когда начинаешь понимать, каково это – умереть, быть мертвым, – начинаешь больше ценить жизнь.
– Так вот в чем дело, – кивнул Симон. – Впрочем, я…
– Ой, вот дерьмо! – Она вгляделась во что-то позади Симона.
Симон обернулся и заметил мужчину, который шел к ним, пробираясь среди могил.
– Сюда идет Франкенштейн! – вздохнула девочка. – Мне лучше исчезнуть. Увидимся!
Она убежала, прежде чем Симон успел что-то ответить. Затем он услышал хруст хвои и посмотрел на мужчину. Описание, данное девушкой, подходило ему как нельзя лучше. Грубо сбитый парень со стрижкой ежиком и сумрачным взглядом действительно напоминал чудовище Франкенштейна. На нем была рабочая зеленая куртка с гербом Фаленберга на груди. Ниже Симон прочитал слова: «Кладбищенская команда».
– Эй, мальчик? Что ты здесь делаешь?
– Ищу могилу своих родителей. – Это было в целом правдой.
Франкенштейн остановился около Симона, но смотрел поверх его. Роста он был примерно с Симона. Мальчик обратил внимание на огромные кисти рук. «Он и без лопаты обойдется, такими лапищами запросто можно вырыть могилу», – подумал он.
– Ага, – пробурчал Франкенштейн. – А с кем это ты сейчас тут разговаривал?
– Ни с кем, – ответил Симон, сам не зная, зачем солгал незнакомцу. Почему-то не хотел, чтобы у девочки были неприятности. – Не могли бы вы мне помочь?
Мужчина посмотрел на него и согласно кивнул:
– Конечно. Как звали твоих родителей?
– Штроде. Ларс и Мария Штроде.
Мужчина удивленно поднял брови:
– Так, значит, ты младший сын Ларса, племянник Тилии?
– Ну да. Вы знали моего отца?
– Разумеется, мы долгое время жили по соседству. Я знал твоего отца, когда он еще пешком под стол ходил. К сожалению, потом мы потеряли друг друга из виду, так как я переехал в другое место. Эта авария действительно чудовищна – настоящая катастрофа! Очень сочувствую тебе, мальчик. Кстати, меня зовут Генрих Пратт. Может, твой отец когда-нибудь говорил обо мне?
Симон такого не помнил и ответил пожатием плеч.
– Пойдем со мной, – сказал Пратт, трогаясь вперед. Он подвел Симона к ухоженной могиле. Светлый камень блестел на солнце.
– Это здесь, – сказал Пратт. – Извини, милый, наверное, тебе хочется побыть одному?
Симон кивнул. Пратт коротко похлопал его по плечу как бы в утешение.
– Всего