не успокоится и не провалит отсюда по добру, по здорову.
– Ну, ты в прокате уже провалил всё, что только было можно. – Как ножом по сердцу человека искусства, прошлись слова мистера Моргана по Валенштейну, где он заодно приобщил к ним невероятно противную свою усмешку. – И поэтому, мой окончательный ответ этому двоеженцу. Нет.
И вновь слова мистера Моргана всколыхнули и так растревоженные и не находящие себе места, сердца и души гостей мистера Валенштейна, теперь уже и не знающих, что на всё это думать. «Неужели мистер Валенштейн, с виду такой добропорядочный, не скрывающий налогов и все до единого цента отдающий супруге свои доходы примерный гражданин, не тот за кого его таблоиды выдают. А на самом деле, продюсер Валенштейн не чурается любыми лазейками для ухода от налогов, участвует в сомнительных съёмках ещё до выхода в прокат запрещённых фильмов, любит общества с непристойными предложениями, и как итог всему его поведению – он хочет стать троеженцем!», – затерзали сомнения гостей мистера Валенштейна, теперь и не знающих, уместно ли их присутствие в этом, возможно, порочном кругу.
Ну а мистеру Валенштейну, как никому другому из присутствующих здесь людей, теперь ясно, что ему остаётся ожидать от этого не оправдавшего возложенных на него ожиданий – мистера Моргана – он кровосос, денег не даст. А это значит, что с ним церемониться больше не стоит и, мистер Валенштейн вытянув свою руку в сторону дверей, громко рявкнул на мистера Моргана: Мистер Морган, пойдите вон!
На что мистер Морган, к полному изумлению всех присутствующих, ведёт себя совершенно недостойно трезвого мистера Моргана (в этом есть своя доля здравости), а вот не трезвого, с его неадекватными выходками мистера Моргана, в самый раз. И мистер Морган, заявив во всеуслышание: «А мне плевать на твой интеллектуальный лоббизм!», – точным плевком в самый лоб, смачно приземлил задрожавшего от потрясения мистера Валенштейна на коленки сидящей сбоку от него на стуле, уже и забывшей о такой интеллектуальной близости к мужскому роду человечества, миссис Олрайт.
Что не прошло мимо потрясённого нахальством обоих этих мистеров, физического лица по статусу, а по своей сути лоббиста, чрезвычайно упёртого типа и супруга миссис Олрайт мистера Олрайта. Правда, пока лоббист (а он имеет преимущественное право перед супругом миссис Олрайт) мистер Олрайт не разобрался, кто из этих мистеров – мистер Морган или мистер Валенштейн его больше выбесил – так мистер Морган за то, что он так нелицеприятно относится к лоббизму, а мистер Валенштейн за свою пассивность и нежелание противостоять (противосидеть не в счёт) дикому нахрапу этого мистера Моргана – он не может что-либо предпринять.
И пожалуй мистер Олрайт (он таки решил) прямо сейчас сказал бы, что он на всё это думает, если бы мистер Валенштейн вовремя не нашёлся и не подскочил, когда почувствовал себя сидящим не на мягкости