Конокрады из Прилеп. Проклятие старого помещика. На основании записок действительного статского советника Тулина Евграфа Михайловича
ты там ищешь? – всполошился Асмайлов.
– Ваши деньги желаю забрать. Вам пора о вечном думать и душу спасать, а не о капиталах волноваться, – ответил Емельян, выламывая дверцу комода и доставая потайной, секретный ящичек.
– Я не желаю знать, откуда тебе ведомо про тайник. Забирай всё, что хочешь. Все капиталы бери, но не тронь жену, – вскричал ослабевший старик.
– Какая она тебе жена? Такая же, как все…! Обещаю тебе, что не будет им покоя и хорошей жизни, – зло ответил Емельян, бросая в небольшой мешок деньги, драгоценности и деловые бумаги старого генерала.
– Мерзавец! Не тронь их, они тебе ничего не сделали. Ничем тебя не обидели. Пусть живут своей жизнью. Бог тебя накажет за все твои подлости. Судьба с тобой злую шутку сыграет, подожди. Вспомнишь меня, умрёшь на каторге. Как собака умрёшь! – закричал из последних сил старый генерал.
– Успокойтесь, от вас мало что зависит, – с ухмылкой сказал сын, продолжая собирать деньги и ценности.
– Прошка! Прошка, поди сюда скорей, да пистоль захвати, – позвал слугу измождённый старик.
– Не кричите, тятенька. В доме никого. И возле дома тоже никого, только мой давний приятель из Тулы. Но он вам не помощник, – с мерзкой улыбкой ответил Емельян.
– Мерзавец, что ты сделал с Прошкой? Он со мной три войны прошёл, – устало спросил старый генерал.
– Может, и мерзавец. Но мне и так хорошо и удобно. А с деньгами я не мерзавец, а очень даже уважаемый человек для общества. Прошка вперёд вас намылился на тот свет. Там вам прислуживать станет. Там и увидитесь. Надеюсь, завещание готово уже? Интересно, что и кому вы раздарить желаете. Где оно? Пока не поздно, изъять его надо у вас. Возможно, и переделать. За мои деньги можно стряпчего, нотариуса купить и волю вашу поменять! – задумчиво уточнил сын.
– Завещание уже готово и тебя там нет. Оно в надёжном месте хранится. Всё добро приличным людям отойдёт, дальним родственникам. Тебе, злыдню, ни копейки. Найду я на тебя управу, подожди, – радостно заявил генерал, захлёбываясь старческим смехом.
– Надоели вы мне. Болтаете много и не по делу. Мне ваши проклятья, что гусю вода. А вот с бабой вашей, обязательно разберусь и со щенком, незаконнорождённым, женского пола, тоже, – ответил Емельян, собрав всё ценное на столе.
Затем, посмотрел вначале на генерала, потом на массивный канделябр с тремя основаниями для свечей, стоящий на столе, но передумал. Поднял боевую саблю генерала, лежащую на полу комнаты, и со всего размаха ударил основанием её рукоятки, старика в седой висок. Грузное тело откинулось назад, поперёк кровати. Потекла кровь, тело дёрнулось и замерло навсегда. Сердце генерала Российской имперской армии остановилось. На лице появилась недвижимая маска смерти. Душа помещика Асмайлова, покинула бренное тело. Затем с недовольством и презрением оглядела, с высоты своего плавного полёта, подлого и неблагодарного незаконнорождённого