научить говорить, они не умели думать и чему-нибудь обучаться. Так что зря нервничаете, господа. Ведь придется иметь дело не с детьми, а с абсолютно безмозглыми человекообразными детенышами. А для сующих нос не в свое дело представителей всяких организаций мы их представим, как генетических мутантов, специально для пересадки выведенных из пробирки. Тоже, конечно, поднимут галдеж. Но к тому времени на нашей стороне будут тысячи получивших вторую жизнь влиятельных людей со всего света. Так что галдежом и ограничится.
– Скажите, Арсений Викторович, – подал голос Мусорщик, – а может, было бы дешевле выращивать эти… э… тела, так, как вы сказали, вне материнского организма, искусственным путем.
– Увы, пока это невозможно. Во всяком случае еще никому не удавалось вырастить из зародыша младенца вне утробы матери. Но мои ребята уже занимаются этим вопросом. Так что, Руслан Иванович, когда-нибудь мы сможем отказаться от услуг женщин.
– Я старый человек, – снова вмешался Хозяин Горы, – мне семьдесят лет. Может я и успею вложить в ваш проект деньги, но получить прибыль мне точно не доведется. Ведь первые доходы ожидаются не раньше, чем через двадцать лет. Верно я говорю?
– Михаил Соломонович, вы что, не понимаете? Стоит вам захотеть – и вы станете двадцатилетним.
– Нет, это вы не понимаете. Вы что, хотите, чтобы Лифшиц ходил необрезанным?
– Так в чем проблема? Минутное дело, чикнул – и готово, – ответил Дьяконов, не зная, шутит Хозяин Горы или говорит серьезно.
– Проблема в другом. Я, уважаемый Арсений Викторович, не знаю, что выглядит нелепей, обрезанный русский или необрезанный еврей. Ну, разве при наших порядках даже по блату вы сумеете обеспечить мне тело чистокровного иудея?
– Кончай балаган. Я вижу, куда Лифшиц клонит. Развеселить публику, сбросить пар, и под шумок протолкнуть то, что предлагает Арсений. Мойша, я верно говорю? – грубо оборвал Хозяина Горы Первый Нефтяной Барон.
Лифшиц молчал, сделав вид, что не заметил явного оскорбления.
– Не выйдет… Да, в последнее время дела наши идут не совсем так, как хотелось. Вот и надо всерьез заняться ими, подправить, где следует, а не гоняться за мертвыми душами. Ты вот что, Арсений, докторишку своего держи в строгой изоляции, исключительно для наших потребностей, немца предупреди, что все, отбой, пусть помалкивает, если жить хочет. Никаких женщин, никаких безмозглых детей – люди мы в конце концов или совсем уже… даже не знаю кто.
– А ты на нас не дави! Лучше о будущем подумай, – неожиданно взорвался Лесной Царь. – Отошли наши золотые денечки. Сегодня мой лес брать не хотят, завтра всю нефть высосите до капли – как жить будем?
– Не прибедняйся, Григорий Ильич, на наш век хватит.
– То-то, что на наш. А о детях и внуках ты подумал? Им что останется?
– Хватит и правнукам, – самоуверенно заявил Нефтяной Барон.
– Ага,