она, с воспаленными глазами, закутанная в пуховый платок.
– Проходи быстрее, раздевайся, телеграмму я получила, но не могла приехать в аэропорт, простудилась. Целую неделю лежала с высокой температурой, даже на письмо твое ответить не смогла, вот только сейчас встала.
Она поила его на кухне горячим чаем, а он рассказывал ей о картине, потом показал проспект выставки, и ту самую картину неизвестного художника. Она долго всматривалась в портрет дамы, написанный три века назад, и сказала:
– Не может быть! Это действительно я? Странно, но кто же я тогда? И кто она, эта дама?
– Я поеду в музей, покажу им проспект, они должны знать что-то больше, по крайней мере, должны же знать сотрудники музея, как эта картина оказалась у них.
– Я с тобой!
– Но ты же больна, не надо тебе сейчас выходить на улицу, там холодно, сыро и дождь. Кажется, этот дождь идет во всем мире.
– Мне уже лучше, и температуры почти нет, я обязательно поеду, ведь это же мой портрет!
В музей они поехали на такси, старая «Волга» с плохо работающим отоплением салона слабо защищала от осенней сырости, но все-таки это было лучше автобуса. Сотрудница музея, дежурившая в зале, ничего вразумительно ответить не могла.
– Вам нужно обратиться к искусствоведу, Ирине Сергеевне, возможно, она что-то знает об этой картине, идемте, я провожу вас к ней.
Ирина Сергеевна, полноватая женщина средних лет, с аккуратной прической и выразительными черными глазами, долго рассматривала репродукцию в проспекте, затем сказала:
– А Вы действительно похожи на нее, поразительное сходство. У нас есть еще одна картина этого художника, правда, она сильно пострадала во время пожара, никто не брался ее реставрировать, но сейчас нашелся мастер, он ей занимается.
– Какого пожара?
– Картины попали к нам после войны, из Германии, их обнаружили в частной коллекции полковника СС, он, по всей вероятности, вывез эти картины из Франции. Дом полковника горел, как и многие дома при штурме города, часть картин сгорела полностью, часть серьезно пострадала.
– А ту, другую картину можно посмотреть?
– В зале картины нет, она еще в мастерской, но работа над ней практически закончена, можете посмотреть, на ней тоже есть эта дама, но… там по-другому.
Ирина Сергеевна провела их в мастерскую. Картина называлась «Суд инквизиции», на ней также была эта дама, с той, первой картины, глянув на нее, он вскрикнул. Не было богатого красного платья, лишь грязное рубище прикрывало истерзанное тело женщины, напротив стоял инквизитор, вытянув руку вперед, он произносил обвинительную речь, справа и слева от него сидели два монаха.
– Боже мой! – воскликнула она, целую минуту она неподвижно вглядывалась в картину, потом, оттолкнув его, закрыла лицо руками, повернулась к нему, убрала руки от лица. – Ведь это ты! Посмотри! Посмотри!