а ты то как? Что у тебя на личном фронте? – спросил Гера.
– Воюем – тихо ответила она.
– А поподробней, нельзя? – спросил он.
– Нет, – зло ответила Надежда, встала с места и продолжила, – всё, пошли отсюда.
Гера, не ожидавший такой перемены настроения у Нади, безмолвно последовал вслед за ней к выходу. И уже там, посадив её в машину и, пообещав как-нибудь позвонить, заметил проступившие слёзы на её глазах. Нельзя сказать, что он остался безучастным к этим проявлениям женской природы, но страх перед болезненными воспоминаниями заставил его память вытравить из себя самые маленькие наметки на них. Вид же Надиных слёз начал постепенно прожигать в нём выстроенную им защитную стену, и Гера, решив, что возвращаться к прошлому, задача совершенно непосильная ему, схватился за баранку своего автомобиля, и с помощи скорости попытался выветрить из себя все возможные глупости, на которые наводит его сердечная мысль.
Всё же скорость сделала своё дело, заставив его сердце биться учащённо (а некоторых участников движения и вовсе хвататься за сердце, а в некоторых особо чувствительных случаях, и за биту) не только при мыслях о ней, и Гера, напугав соседских котов и праздных прохожих, заехал в свой двор. Влетев домой, он, можно сказать, перепугал своим видом своих домочадцев, и только когда самая маленькая маковка бросилась к нему навстречу, и подбежав со словами: «Папа приехал»», – обхватила его, только тогда Гера, наконец-то, через эту маленькую чувственность, осознал окружающее и пришёл в себя.
Лу же, хмуро оглядев свою спальню, наконец-то, решил смириться с ударами судьбы и улечься спать. Но прежде чем завалиться в кровать, он зашёл в ванну, дабы удостовериться в своей вменяемости и ещё слегка добавить на сон грядущий. Зеркало же, видимо, находясь в сговоре с реальностью, не стало приукрашивать что-либо в своём отражении, и выдало Лу всё, как оно есть. Тогда Лу, решив смягчить нрав зеркала, открыл кран в ванной, чтобы набрать в неё воды. «Уж после-то водных процедур, я вновь обрету ясность взора и трезвость мысли!», – размышляя так, Лу стоял в одном положении, наблюдая за тем, как течёт вода из крана.
А ведь Лу в этот момент забыл о той существующей опасности, которая исходит от твоего долгого стояния на одном месте. А если ещё и смотреть при этом немигающим взглядом на текущую воду, то… Кто знает, что можно дальше увидеть и во что впасть. Ведь сопряжённая с этим текучим действием опасность, заворожиться потоком сознания, а не воды, и уйти в вечность, погрузившись в мыслительную глубину при виде этой текучести, весьма не редкая вещь. И только небезграничность вместимости ванной спасла нашего героя от забвения в этой глубине познания вечности. Так наполненность ванны водой, заявив о себе переливом воды через край, заливая при этом ноги Лу, привели в чувство нашего мыслителя, и он кинулся перекрывать воду.
Но его горячность вместе со скользким полом привели его не совсем к тем результатам, на которые