очень тщательно моюсь, а последний год вообще пользуюсь дезодорантом, чтобы не пахло потом, но мама сказала, что у всех пахнет. Попытался проверить – а вдруг от меня пахнет. Вроде нет. Но я знаю, что я урод. Урод уродом.
P.S. Завтра Лабану исполняется год, куплю ему специальное колесо, новую бутылку для питья и новые опилки.
3
Когда Фабиан вернулся домой, грузчики как раз заносили в дом их пожитки. Заглянув в трейлер, он увидел, что они успели выгрузить чуть больше половины. Оставалась груда картонных коробок, старые торшеры, хоккейные клюшки, перепачканные икеевские диваны, овальный стол с копиями стульев «Муравей»[2], старый «толстый» телевизор, который стоял в комнате Теодора и который тот никогда не смотрел, беговые лыжи, велосипеды, несколько ламп, шкаф с треснувшим стеклом и куча набитых доверху черных мешков.
И это все, что он успел нажить за свои сорок три года? Несколько потертых диванов и пыльные абажуры. Фабиану захотелось попросить рабочих больше ничего не выгружать, а отвезти все на свалку.
Словно бы он только что купил новый дорогой компьютер и первым делом перенес туда все старые файлы со всеми вирусами. А он хочет начать с чистого листа. Раз в жизни плюнуть на деньги и купить все новое. Вскрыть полиэтиленовую упаковку и вдохнуть запах новой вещи.
Он кивком поздоровался с грузчиками, которые выгружали одну из подаренных ему на двенадцатилетие старых тумбочек для письменного стола цвета авокадо. Последние двадцать лет эти тумбочки провели на чердаке. Похоже, тумбочка немало весит, – ее переносили двое. Что же в ней такого тяжелого? Он задумался над тем, что лежит в ящиках, и не смог вспомнить, когда открывал их в последний раз.
Спустя час после того, как он помог Соне вынуть все из ящиков с кухонными принадлежностями, он вспомнил, что лежало в тумбах, и сразу же захотел на это посмотреть. Соня отправила их в подвал. Спускаясь туда, Фабиан понял, что до сих пор ни разу не был там – в помещении, которое каждый серьезный потенциальный покупатель должен посетить в первую очередь.
Сам он полностью доверился риелтору, который гарантировал, что дом в превосходном состоянии. Превосходном. Словно это пациент, выздоровевший после тяжелой болезни. Но Фабиан совсем не беспокоился. Он покупал старый дом с толстыми кирпичными стенами и естественной тягой, а не эти тесно прилегающие друг к другу новостройки в Мариастадене, или Плесень-стадене, как теперь в народе стали называть тот район.
С бывшим владельцем дома он тоже так и не встретился. Отто Пальдински, явно настоящий педант, заботился о доме, как о собственном ребенке, все тридцать лет, что прожил здесь со своей семьей. По причинам личного характера он хотел совершить сделку как можно скорее и был готов значительно снизить цену, что, по мнению риелтора, было равнозначно выигрышу в лотерею. Второго такого шанса не будет.
Надо признать, что Фабиана не пришлось долго уговаривать. Но он не переставал думать о том, что на самом деле означают причины личного характера. Он даже спросил об этом риелтора, но тот